35 лет назад, 7 декабря 1988 года, в 10 часов 41 минуту по московскому времени произошло одно из крупнейших в ХХ веке землетрясений — на северо-западе Армении. Его называют ленинаканским или спитакским — по названию городов, которые сильнее других пострадали от стихии. На помощь Армении тогда пришел весь Советский Союз. «Известия» вспоминают, как это было.
Это случилось в понедельник. Очевидцы рассказывали, что в первые секунды землетрясения дома как будто подпрыгнули, а потом сложились в бетонно-каменную груду — вместе с людьми. За полминуты погибло несколько городов. Разрушения были сравнимы с последствиями удара 10 атомных бомб, равных по мощности сброшенным на Хиросиму.
Подземные толчки затронули территорию, на которой проживало около миллиона человек — значительная часть населения Армении. Эпицентром был небольшой город Спитак, там сила толчков достигла 10 баллов. В крупных городах — Ленинакане (ныне — Гюмри) и Кировакане (ныне — Ванадзор) — соответственно 9 и 8 баллов по шкале Медведева – Шпонхойера – Карника. Толчки ощущались и в Ереване, и в Тбилиси, а далекие отзвуки стихии почувствовали даже австралийцы. 40% промышленных предприятий Армении оказались уничтоженными. Пришлось остановить работу атомной электростанции.
Беда большой страныВ первую очередь за работу взялись пожарные. Из-за толчков загорелась нефтебаза в Ленинакане. Огонь удалось погасить. В нескольких районах республики началась настоящая гуманитарная катастрофа. Люди умирали среди развалин. По официальным данным в те дни погибло более 25 тыс. человек. 140 тыс. остались на всю жизнь инвалидами, а около полумиллиона лишились крова.
Ликвидацией последствий и спасением людей занялась вся огромная страна. В район разрушений направили всё, что имелось под рукой, — военных, строителей, грузовики, медикаменты. Первые 100 грузовиков с лекарствами и палатками прибыли из соседней Грузии уже 7 декабря. Тысячи добровольцев со всего Союза искали людей под завалами. Из Москвы в Армению в тот же день вылетела бригада медиков во главе с министром здравоохранения СССР Евгением Чазовым. Только за первые сутки работы военные врачи спасли 1,2 тыс. пострадавших.
Сравнительно небольшие толчки (до 5 баллов) в горных районах продолжались еще почти две недели. Но спасатели работали. Настоящими героями показали себя летчики, приземлявшие самолеты и вертолеты в темное время суток, на узких площадках.
«Икарус» Николая Рыжкова8 декабря была создана комиссия по ликвидации последствий трагедии, которую возглавил председатель Совета министров СССР Николай Рыжков. Он приехал в Армению — считал, что организует дело за 2–3 дня и вернется в Москву, но пришлось задержаться на два месяца. «Моя задача состояла в том, чтобы не просто сидеть наблюдать, переживать вместе с ними, а обеспечить такое количество людей, такое количество техники, такую организацию работ, чтобы спасти максимум людей, а потом надо начинать думать, как возводить города».
В первые дни Рыжкову пришлось выслушивать сотни оскорблений от рыдавших сирот и вдов: «Где краны? Где самолеты?» Он выдержал этот психологический удар. Уже через неделю с ним разговаривали не просто с уважением, а с любовью. Ведь повсюду появились бригады с собаками, а пострадавшим оказывали помощь, оперативно разворачивались медицинские пункты — нередко под открытым небом или в палатках. Люди чувствовали, что их не оставили на произвол судьбы, что, несмотря на ужас случившегося, в стране есть власть и она действует. В Спитаке Николаю Рыжкову установлен прижизненный памятник «от благодарной Армении». Его и сегодня в Армении считают национальным героем. Вся республика знала самый обычный красный «Икарус», на котором Николай Иванович перемещался по Армении.
Время спасателейВ Спитаке и во многих поселках не осталось ни больниц, ни дорог, ни общежитий. Не хватало воды, ее подвозили машинами с огромным риском. Солдаты и офицеры под командованием полковника Ростислава Мединского наладили временный наземный водопровод длиной 25 км и установили пять перекачивающих станций. Это спасло Спитак от угрозы эпидемии и помогло медикам выполнять свой долг.
Врачи оперировали на спитакском стадионе, ночами — при свете горящих покрышек. За несколько дней удалось восстановить железные дороги, построить временные взлетно-посадочные полосы. Каждый день в Армению прибывали самолеты с донорской кровью со всего СССР. Прилетали геологи, альпинисты, спелеологи. Труднее было с техникой. Чтобы доставить в горную республику необходимое количество подъемных кранов, тракторов, грузовиков, самосвалов, потребовались недели. А в той ситуации каждый день казался вечностью.
Спасателям непросто было трудиться без электричества, в атмосфере хаоса и неминуемой паники, когда над городом стоял сизый дым... «Работали трое суток, практически не останавливаясь, — вспоминает спасатель. — Нужно было успеть. Люди под руинами умирали от ран, от холода. Каждая секунда — это чья-то жизнь. Только через три дня удалось хоть немного поспать», — вспоминал спасатель Сергей Щетинин.
От рассказов о том, как извлекали из-под руин живых и мертвых, и спустя 35 лет леденеет кровь. Не выдержало сердце у одного крановщика. Он разбирал завал в школе, поднял плиты и увидел несколько десятков мертвых первоклашек. В Спитаке стоит памятник лохматой дворняге Жуже, которая обогрела и спасла в завале годовалую девочку Лалу. Миллионы людей тогда узнали и историю Эммы Акопян, которая провела семь дней под развалинами вместе с трехмесячной дочерью Мариам. Сначала она кормила грудного ребенка своим молоком, потом — собственной кровью. Но они выжили. «Не дай бог ни одной матери почувствовать и увидеть то, через что прошла я. Не дай бог. Я очень надеялась, что нас спасут. Но были моменты отчаяния», — вспоминала Эмма, которую называли Армянской Мадонной.
Многим известна и история 14-летнего мальчика из деревни Налбан, из многодетной семьи. В живых остался он один. Сам раскопал среди руин одиннадцать родственников и похоронил их.
Трагические урокиБольше ста стран тогда помогли Советскому Союзу и многие — весьма существенно. Шарль Азнавур — французский шансонье и самый известный в мире армянин — создал в Париже фонд помощи пострадавшим от стихии, который получил название «Азнавур для Армении». В Лондоне состоялся благотворительный концерт в пользу пострадавших, а целая команда рок-звезд (Иэн Гиллан, Брюс Дикинсон, Брайан Адамс, Дэвид Гилмор, Брайан Мэй, Ричи Блэкмор и другие) записала сингл со специальной версией знаменитой песни Smoke on the Water, средства от продаж которого также перечислили на восстановление Спитака и Ленинакана.
Но главное — в те дни Советский Союз, быть может, в последний раз почувствовал себя единым. По всей стране люди выходили работать по субботам в фонд помощи жертвам землетрясения. Несмотря на то что в стране уже начинались межнациональные распри, великое горе заставило хотя бы на несколько месяцев забыть обо всем, кроме главного — спасения людей. Следующим летом в Армении работало почти 200 тыс. строителей из всех республик большой страны. Развал СССР во многом сломал планы по восстановлению городов, хотя многие бригады и после 1991 года остались дорабатывать в Армении — нередко практически бескорыстно.
Больше 100 тыс. раненых удалось эвакуировать из зоны бедствия в первые месяцы. Все больницы, санатории, пионерлагеря и дома отдыха Советского Союза в те месяцы принимали жертв армянского землетрясения. Многие из них до сих пор вспоминают врачей из Сочи или медицинских сестер из Сибири. И сегодня память о трагедии объединяет десятки тысяч граждан бывшего Союза, причастных к спасению армян и восстановлению разрушенных городов.
Землетрясение показало: в стране необходимо создавать профессиональную службу спасения. В 1989 году организовали Государственную комиссию Совета министров СССР по чрезвычайным ситуациям, а спустя два года — Министерство по чрезвычайным ситуациям, МЧС. Пришлось пересмотреть и нормы строительства в сейсмоопасных зонах, а главное — относиться к ним строже. При строительстве современных кварталов Ленинакана и Спитака и качество бетона, и многие конструктивные решения оставляли желать лучшего. Будь инженеры и строители добросовестнее — без жертв бы не обошлось, но их было бы меньше.
Людские и экономические потери тех 30 секунд Армения не восстановила до сих пор. Но из этой трагедии можно вынести и другой урок. В душе древнего армянского народа навсегда осталась рана, нанесенная природной стихией. Но хочется верить, что осталось и чувство причастности к большой стране, которая помогала пострадавшим с первых часов трагедии. Побороть такую беду можно было только с помощью ресурсов почти 300-миллионного Союза. Об этом нельзя забывать, как бы этого ни хотели современные демагоги, говорящие о «советском диктате» в республиках Закавказья.
Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»
