Нам ли быть в печати: глава Минфина исключил запуск денежного станка

Россия не будет решать финансовые проблемы за счет печатания денег, не обеспеченных реальными золотовалютными активами, рассказал министр финансов РФ Антон Силуанов. Страны Евросоюза и США привыкли таким образом снижать финансовые риски. Рост госдолга и ничем не обеспеченные деньги будут иметь последствия, но не сиюминутные. По мнению Антона Силуанова, уже в конце 2023 года в США ожидается рецессия, а ЕС пострадает еще больше. Поскольку рубль не резервная валюта, включение печатного станка в России спровоцировало бы резкий рост цен. Мнения экспертов и подробности — в материале «Известий».

С позицией министра финансов согласна руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ «Финам» Ольга Беленькая. Она уточняет, что в реальности экономические механизмы несколько сложнее.

«Вертолетные деньги» — это прямая безадресная раздача государством финансовых средств населению. Эти механизмы активно использовались в США в период пандемии 2020–2021 годов. По оценкам NY Times, общий размер стимулов американской экономике в ковидные годы составил около $5 трлн, из них $1,8 трлн пришлось на домохозяйства, а еще свыше $800 млрд — на личные выплаты по чекам. Это позволило американской экономике быстро и с минимальными потерями для потребителей преодолеть кризис, напоминает Беленькая.

Эксперт перечислила и обратные эффекты от стимулирования экономики:

— Это рекордный бюджетный дефицит США, достигший в 2020 году 15% ВВП, а в 2021 году — 12,4% ВВП, а также рост госдолга со 107% до почти 130% ВВП. Избыточное стимулирование спроса в 2022 году разогнало инфляцию до рекордных за 40 лет значений: 9,6%.

Количественное смягчение (когда центробанк приобретает гособлигации, чтобы увеличить денежную массу) формально не является инструментом финансирования бюджетного дефицита, отметила собеседница «Известий». Но из-за удачного стечения обстоятельств в США оно помогало правительству размещать свои резко увеличившиеся обязательства при сверхнизких процентных ставках.

— Если следовать букве, количественное смягчение — это инструмент денежно-кредитной политики (ДКП), который центробанки начали применять с кризиса 2008 года. Тогда процентные ставки были либо почти нулевыми, либо даже слабоотрицательными, как в ЕЦБ и ряде других центробанков, — уточнила Ольга Беленькая.

Этот инструмент косвенно обеспечивал более низкий уровень эффективной процентной ставки, чем могли обеспечить ключевые ставки центробанков. Однако низкие ставки не только поддерживали спрос, но и и способствовали наращиванию долговой нагрузки корпоративных заемщиков и государства, добавила эксперт.

Количественное смягчение было инструментом, применявшимся Финансовой резервной системой (ФРС) США для поддержания ликвидности и спроса в экономике. С 2009 по 2019 год оно само по себе не приводило к резкому ускорению инфляции, но способствовало росту стоимости финансовых активов, подчеркивает аналитик.

— Однако в сочетании с агрессивным увеличением госрасходов, в том числе «вертолетными деньгами», оно привело и к скачку инфляции, и к резкому увеличению госдолга. И действительно, сейчас скачок инфляции наблюдается не только в США, но и в большинстве развитых экономик. Центробанки гасят его резким повышением процентных ставок, что угнетающе действует на экономическую активность, увеличивает риски финансовой стабильности и расходы бюджета на обслуживание долга, — отмечает собеседница.

По мнению Ольги Беленькой, Антон Силуанов прав еще и в том смысле, что возможности российского внутреннего рынка по абсорбированию увеличения ОФЗ несопоставимы с емкостью рынков гособлигаций США и крупнейших экономик еврозоны.

— Прежде всего, поскольку доллар и евро являются мировыми резервными валютами, в отличие от рубля и многих других валют. Это позволяет США почти неограниченно привлекать заимствования на внешнем рынке. Для России сейчас внешние рынки практически закрыты. При этом давление на внутренний рынок увеличилось с потерей спроса со стороны нерезидентов: по оценке министра финансов, на них ранее приходилось около четверти спроса, — резюмирует она.

Печатный станок как инструмент можно использовать строго дозированно и только в тех случаях, когда национальная валюта действительно востребована, как в примере с Америкой, полагает к.э.н., доцент кафедры «Регулирование деятельности финансовых институтов» ФФБ РАНХиГС Юрий Твердохлеб.

— Американцы могут практически бесконтрольно печатать деньги, потому что доллар применяется в международных расчетах в больших объемах, — говорит эксперт.

С точки зрения ученого, рост объемов расчетов в рублях может дать возможность осторожно увеличивать денежную массу хотя бы для того, чтобы обслуживать внутренний товарооборот, если часть рублей будет задействована в международных расчетах.

— Однако необеспеченной эмиссией нужно пользоваться очень осторожно, поскольку это может больно ударить по экономике. Если страна выпустит избыточное количество денег для обслуживания внешнеторговых операций, а деньги вернутся в страну, то это неминуемо спровоцирует инфляционные процессы и структурные диспропорции в экономике. Поэтому с Антоном Силуановым и позицией ЦБ по довольно жесткому регулированию объема и структуры денежной массы в обращении я согласен, — заключает Юрий Твердохлеб.

На взгляд заместителя директора Банковского института развития Юлии Макаренко, удержание инфляции в пределах обозначенных ведомством значений будет в приоритете до конца года.

— Уложиться в планируемые 4,5–6,5%, скорее всего, по итогам года не получится, задачу можно назвать невыполнимой. Тем не менее целей Центробанк не меняет и изо всех сил будет стараться хотя бы приблизиться к запланированному уровню. Свидетельство тому — недавнее повышение ключевой ставки, чтобы стимулировать частных лиц и бизнес сохранять и приумножать деньги на банковских вкладах вместо того чтобы тратить их и разгонять инфляцию, — резюмирует Юлия Макаренко.

Силуанов озвучил идею в максимально упрощенной форме, на уровне азбучных истин, дополняет коллег эксперт ИК «ИВА Партнерс» Артем Шахурин.

— Естественно, чем больше эмиссия, тем сильнее обесцениваются деньги. Это, кстати, верно даже для ситуации США или Европы, валюты которых обслуживают не только собственные экономики, но и большую часть международного товарооборота, а также широко используются в качестве резервных. Их покупательная способность существенно снижается многие годы, даже несмотря на то что инфляция в самих США и еврозоне оставалась до недавнего времени на низком уровне, — комментирует эксперт.

На взгляд Шахурина, подразумевается не физическая эмиссия, то есть печатание денег. Денежная масса увеличивается за счет удешевления кредитов, а государство покрывает дефицит, наращивая долг. Эффект от этого ничем не отличается от ситуации, когда в прежние времена деньги на нужды государства реально печатали или чеканили.

Нельзя также сказать, что Россия совсем не прибегает к этой мере.

— Государство покрывает дефицит за счет наращивания долга, причем для формирования устойчивой кредитной истории к заимствованиям прибегали даже тогда, когда бюджет был профицитен, — продолжает эксперт. — А под залог этих гособлигаций банки получают кредиты от ЦБ. Что важно, в период до пандемии монетарная политика ЦБ была довольно мягкой.

По мнению Артема Шахурина, частично такая мера способствует и росту производства — бизнес берет дешевые кредиты, чтобы произвести продукцию, а граждане — чтобы ее купить.

— Дешевые кредиты могут быть также использованы для спекулятивной игры против рубля. На дешевый кредит можно купить валюты, а через какое-то время продать, получив больше рублей, — подытоживает он.