Русское «Яблочко» и испанские кабальеро. Мексиканское «Сапатео» и греческий «Сиртаки». Государственному академическому ансамблю народного танца (ГААНТ), известному в России как Ансамбль Моисеева, а на Западе как Балет Моисеева, исполнилось 85 лет. За это время коллектив отразил в танце жизнь десятков народностей, представил более 300 названий, сменил шесть поколений артистов (ныне танцует седьмое) и не побывал с гастролями разве что в Антарктиде.
По партийной программеСлавную дату ансамбль празднует серией гала-концертов — очередной состоялся в Большом театре, альма-матер отца-основателя. Игорь Моисеев начинал артистом ГАБТа, в 24 года поставил там свой первый балет, делал физкультурные парады на Красной площади, спектакли в Армянской студии Рубена Симонова, давал уроки фехтования в МХТ. А в тридцать организовал Ансамбль народного танца. «Оказалось, — признавался он потом, — что созданный мною коллектив на редкость подходит к той партийной программе, которая говорит, что создает искусство народ».
Со своими артистами он ездил в фольклорные экспедиции, искал то, что впоследствии назовут фольклорной интонацией, а танцам, созданным на ее основе, придавал академический блеск и отточенность. Незадолго до войны у ансамбля появился собственный дом — недостроенный театр Всеволода Мейерхольда, нынешний Концертный зал имени Чайковского, в разгар Великой Отечественной — собственная школа. А после Победы началась миротворческая и дипломатическая миссия.
За свою 85-летнюю историю моисеевцы объездили более 60 стран, наращивая коллекцию танцев и не побывав разве что в Антарктиде. В каждой стране ансамбль осваивал местную хореографию, причем результат порой оказывался и народнее, и совершеннее первоисточника. Носители оригинала охотно помогали: Ким Чен Ир, восхитившись артистами, прислал в Москву корейских педагогов.
Праздник с тобойПосле ухода из жизни отца-основателя авторские коллективы обычно хиреют, рано или поздно исчезают или до неузнаваемости переформатируются. Ансамбль Моисеева избежал этой участи, созданный им сценический жанр народного танца живет и процветает.
«Моисеев — гений, — сказала, открывая торжество в Большом театре, художественный руководитель и директор ГААНТ имени Игоря Моисеева Елена Щербакова. — Его Господь поцеловал, я считаю так. Он ни на кого не похож абсолютно как хореограф, как режиссер, как художник и плюс как философ, потому что Моисеев — это добро, мир и любовь для всех людей».
Поддержал директора народный артист СССР Владимир Васильев. 26 лет назад, в 90-й день рождения Моисеева, он, будучи директором ГАБТа, приветствовал его со сцены (в ложах также сидели президент Ельцин и премьер-министр Черномырдин с семьями). На этот раз Васильев появился на экране, но смысл его речи был примерно тем же: «Моисеев — наше детство, юность, зрелость. Моисеев — это всегда праздник».
После ковидных ограничений Большой выглядел непривычно многолюдным: до отказа заполненный партер и ярусы предвкушали феерическое зрелище. Моисеевцы начали с класс-концерта «Дорога к танцу» (упражнение у станка, упражнение на русскую тему, упражнение на украинскую тему). Затем пошли любимые мэтром жанры танцевальной сюиты и хореографической картины с экскурсами в Грецию, Мексику, Испанию, Аргентину, ну и конечно, любимые хиты вроде «Сицилийской тарантеллы», «Арагонской хоты» и «Гаучо». Везде ансамбль был подобен часовому механизму, заведенному на годы вперед. Техника — поразительная, обаяние — сногсшибательное, стабильность — непоколебимая. Плюс поразительное для многократно обкатанных программ ощущение свежести и новизны.
Талантливое нутроИгорь Моисеев прожил долгую жизнь, успев отпраздновать свой сотый день рождения и 69-й — ансамбля. Домой к юбиляру тогда приехал президент Владимир Путин с букетом бордовых роз. В Кремлевском дворце вместе с моисеевцами танцевали звезды мирового балета. Присутствовал в зале и сам Игорь Александрович, поднявший бокал шампанского под звуки «Заздравной песни». Накануне он поговорил с «Известиями». Интервью, которое он дал обозревателю газеты, экс-артистке его ансамбля Лидии Шаминой стало для мэтра последним. Вот несколько выдержек из этого разговора.
— Задумывались ли вы, для чего живете?
— Я всегда хотел создавать вещи, которые меня художественно удовлетворяют. Так бы я сказал.
— Чаще всего в репетиционном зале звучит ваше хлеcткое, как хлыст, «плие!» Артисты от него буквально стонут. Зачем вам это нужно?
— Прием плие (низкое приседание для прыжка. — «Известия») — это пружина, а значит, энергия. Без плие не может быть ни движения, ни толчка для прыжка — какой тогда танец? На сцене плие дает движению необходимую широту, какой нет в народных танцах. Собственно, это основа нашей школы танца. Вы говорите «трудно»? Так я никого не держу. У нас вообще всё танцевать неудобно: слишком много сил надо тратить.
— Вы страшно злитесь, когда кого-то из ваших артистов называют солистами ансамбля.
— Я выгоню любого, кто возомнит себя солистом. С 10 февраля 1937 года, когда состоялась первая репетиция ансамбля, и до сих пор у нас действует принцип: «Все учат всё». Если артист солирует в одном номере, в следующем он абсолютный кордебалет. Так построены наши программы.
— Вы своих артистов называете «дрессированными кроликами»? Почему?
— Видите ли, очень трудно извлечь из них талантливое нутро. То ли ленивы, то ли не понимают, зачем пришли в ансамбль. Поэтому легче самому показать и крикнуть: «Делайте что вам говорят!»
— В чем секрет вашего успеха?
— Я с юности усвоил одну вещь: никогда нельзя собой восхищаться. Чуть успокоился — всё, пропало.
Нам, зрителям, восхищаться можно и нужно. 4 апреля в Концертном зале имени Чайковского состоится еще один юбилейный концерт Ансамбля Игоря Моисеева. Время прийти и убедиться в верности его слов: «Не вижу более праздничного, жизнелюбивого вида искусства, чем народный танец… В нем таится такой заряд веселья и бодрости, который в состоянии опрокинуть все печали, заботы и страхи, нависшие над человеком наших дней».
