Оксимирон вернулся. Теперь уже по-настоящему. Альбом «Красота и уродство» объединил 22 новых трека и продемонстрировал как фирменное интеллектуальное пижонство, так и беспомощное самобичевание. «Известия» прислушались к новым строчкам одного из главных артистов эпохи.
По заветам КаньеВозвращение Оксимирона может войти в историю русского шоу-бизнеса как яркая пиар-авантюра — целая спецоперация, продуманная до мелочей. Сначала рэпер выпустил десятиминутный трек и клип «Я убил Марка», заставляя заговорить не только о будущем (еще не анонсированном) альбоме, но и о своем прошлом. Предельно откровенный рассказ о конфликте десятилетней давности с Ромой Жиганом и последующих душевных метаниях порождает волну реплаев — от самого Жигана, от соратника Окси Шокка. «В чат» вошли и экс-девушка Мирона, рассказавшая о его абьюзе, и Слава КПСС (Гнойный), не упустивший возможности снова задиссить своего самого известного спарринг-партнера. Несколько недель вся страна обсуждает творческий облик и личную жизнь «вечного жида».
Тем временем один за другим появлялись намеки на будущий лонгплей. Сначала это огромные щиты «Когда альбом» в девяти городах России. Затем — туманная цитата из «Властелина колец» в Твиттере самого героя: «Жди меня с первым лучом солнца. Я приду на пятый день, с Востока». Под пятым днем все поняли, конечно, 5 ноября, но в этот день услышали только еще один сингл, а вот через неделю вышла и полноформатная запись «Смутное время». Которая — сюрприз! — оказалась лишь микстейпом, то есть собранием старых треков, созданных начиная с 2014 года.
— Что это за вой доносится с болота, Бэрримор?
— Это поклонники Оксимирона получили микстейп вместо альбома, сэр.
Волна возмущения и разочарования просто захлестнула Сеть. Хотя в хоре скептически-издевательских голосов нет-нет да и мелькало предположение, что Окси оставил козырь в рукаве.
И вот за неделю до декабря рэпер анонсировал-таки альбом, а утром в день релиза опубликовал треклист и обложку — ее нарисовал, на секундочку, Борис Гребенщиков. Правда, сам дроп задерживался до позднего вечера, когда фанаты уже почти потеряли надежду. Но артист, видимо, решил, что нарушить слово пацана было бы уже перебором. Окси не настолько «оканьел».
В остальном же нет сомнений, что вся эта кампания родилась как минимум не без учета недавней шумихи вокруг Donda мистера Уэста (не забудем, что в 2020 году крайне редко что-то постящий Окси ретвитнул YouTube-передачу с анализом деятельности Канье). Тот тоже устроил санта-барбару из личной жизни, а затем долго мурыжил поклонников анонсами и переносами релиза. Как оказалось, эмоциональные качели — прием не только харрасеров, но и хипхоперов. Канье презентовал Donda на стадионе при полном аншлаге — и все его превозносили. Но релиз откладывался, и поднимались волны хейта. Затем цикл повторился. В конце — всё же хеппи-энд. Сравните с Мироном.
Аффирмация, амброзия, апроприацияПиар пиаром, но все эти фокусы не имели бы никакого смысла и не сработали бы без сильного материала. И в «Красоте и уродстве» он есть. Только не во всех треках и, увы, не в музыке.
Красота, естественно, в упоительной игре слов вроде «В бархате приватов / барахтаются приматы» или «A и Б, сидя на медийной игле, / получали ЗП из АП на ИП». Красота и в веере аллюзий, референсов, контекстов. Среднестатистическому поклоннику рэпа придется каждую минуту лезть в «Википедию», а порой и в онлайн-переводчики — фразы и словечки на английском, французском немецком нет-нет да и мелькнут в каскадах не более понятных, но всё же русских рифм.
Оксимирон отсылает к Дягилеву и «Поп-механике» Курехина, к Йозефу Бойсу и Марселю Дюшану, к Норману Мэйлеру и Славою Жижеку, к Дмитрию Мережковскому, пижонски называя его «муж Зинаиды Гиппиус». Но и героев современного инфополя здесь как в новостях: Lil Nas X, Post Malone, Дугин, Моргенштерн, Гиркин, Дэмна Гвасалия. История, культура, философия встраиваются в повестку дня, и непонятно, где здесь разговор всерьез, а где жонглирование смыслами на потеху интеллектуалам.
«Представь, Гитлер поступил. / Картина маслом. / На ней сестры Вачовски / и братья Стругацкие».
Но наряду с подобной оксимироновщиной здесь есть и совершенно пресный трек «Улет», посвященный, очевидно, той самой бывшей возлюбленной.
«Я был не прав, честно, без «но» / Последний шанс — это просто письмо / Чтобы сказать: этот поезд уйдет / Без тебя край, ты просто улет».
Если не знать, что эти строки принадлежат автору «Горгорода», ни за что не догадаешься. Но самое главное, поются они под самое банальное гитарное бренчание. И тут закрадывается подозрение, что это неспроста. Нарочито отказываясь в своей покаянной грамоте от грамотейства — литературного и музыкального, Оксимирон то ли демонстрирует свою искренность, то ли, напротив, надевает маску «простого пацанчика», столь нелепую на выпускнике Оксфорда.
Душевного стриптиза и рвения в откровениях хватает и в других треках: пол-альбома — как исповедь. Линия «Я убил Марка» продолжена по полной программе. Мирон постоянно рефлексирует свою шестилетнюю паузу, иронизирует насчет возвращения, скромно сравнивая себя с Бобом Диланом и обещая отдать должок рэпу, который его когда-то спас (читаем: спасти русский рэп). Но это как раз сделано с фирменным шиком и щеголянием словечками типа аффирмация, абмрозия и апроприация.
Значит, функцию заявленного в названии уродства выполняет единственный лирический номер?
Рецензия и рекурсияМузыка, впрочем, здесь слаба практически везде. В этом Мирону явно неинтересно идти вслед за Канье, остающимся в своих треках прежде всего музыкантом. Те немногие места, где он пытается петь, вызывают лишь неловкость, а биты выглядят устаревшими лет на пять. Ответ на критику Окси дал, не дожидаясь собственно критики, — в треке «Рецензия», сеансе ироничного самобичевания.
«Но флоу всё немузыкальнее / Это псевдоинтеллектуальный хип-хоп» и далее: «Никто и не ждал рэп для кальянных, дрилл и поп / Но не замечать, как поменяли звук с кентами Трэвис Скотт / В упор, это как минимум загадочный игнор».
В этом весь Оксимирон: осознавая слабые стороны диска, самому же их и перечислить, заранее поиздевавшись над возможными претензиями. Этот упрек, кстати, он тоже предвидел:
«Но что печальнее всего, трек 19 / А в нем рецензия на собственный альбом / На деле — попытка оправдать слабый релиз / Тем опередив чужой разбор / Аж не по себе, сколь это затасканный прием / В конце грошовый постмодерн».
Рецензия на рецензию на рецензию — чем не рекурсия? Она самая, соглашается Окси. И резюмирует: «Автор не уверен в себе, выезжая за счет рекурсий».
И всё это соединение красоты и уродства — на самом деле убедительный портрет времени и самого себя в нем. Амбивалентность смыслов, ценностей, истины и критериев качества, неоднозначность самого главного героя, а диск этот в первую очередь про Мирона, конечно, — красноречивее безупречности и художественной амбициозности.
Правда, этот вывод был бы неполным без комментария эксперта. Потому — слово Юрию Лозе.
— Альбом не слушал и не собираюсь. Рэперов не слушаю. Мне однажды, года три-четыре назад, позвонили из нескольких редакций и сообщили, что самое знаковое событие года, по лайкам или просмотрам, я уже не помню, — это баттл между Оксимироном и Гнойным. И тогда я написал об этом маленькую статью, и на этом мое знакомство с Оксимироном закончилось. Он же не певец. Он — рэпер. Если бы он запел, я бы мог о нем говорить, но он же не поет. И это не поэзия. Поговорите с любым рэпером, он вам скажет, что рэперы не занимаются сочинением всяких там стишков. Рэперы рифмуют. Они не опускаются до ваших сраных нот, они читают. У них понтов знаете сколько? Больше, чем было у Моцарта, — сказал «Известиям» автор хита «Плот». — Я пытался с ними говорить, и самой частой фразой от них было: «Да кто ты такой!». Я слышал, его кто-то сравнивает с Цоем, но, конечно, нет. Ему надо сначала помереть, чтобы стать таким знаковым кумиром, как Цой. Для этого надо ему упасть с большой высоты или попасть под автобус. Ни у кого из живущих нет шансов стать таким же культовым и знаковым, как те, кто рано умер.
Но Оксимирон жив.
