Сезон вождей: выбираем между Ольгой Бузовой и обезьянкой Машей

Нынешний сезон подтвердил, что искусство по-прежнему существует по своим законам. В атмосфере вызванных пандемией запретов и ограничений создавались на удивление любопытные, неожиданные, тщательно сделанные спектакли. И многие премьеры июня не стали исключением. Обозреватель Влад Васюхин выбрал специально для «Известий» самые заметные новинки.

Один из трендов уходящего театрального сезона — реконструкции. Столичные театры занялись восстановлением спектаклей, снискавших когда-то шумный успех, да по разным причинам выпавшим из репертуара. Нельзя сказать, что этим не занимались и раньше (вспомним «Таганку» после возвращения Любимова из эмиграции), однако сейчас это стало едва ли не модой.

Одни коллективы — скажем, МХАТ им. М. Горького — предъявили «живые трупы» (на тщательно восстановленных в здании на Тверском бульваре «Трех сестер» 1940 года и «Вишневый сад» 1988 года, как говорится, без слез не взглянешь — нафталин). А вот другие команды весьма успешно второй раз входят в ту же реку. «Ленком» показал достойный ремейк «Поминальной молитвы», а Театр Олега Табакова после «Матросской Тишины» и «Ревизора» возродил на своей новой сцене «Страсти по Бумбарашу», тоже когда-то гремевшие в легендарном подвале.

Конечно, худрук ТОТа Владимир Машков, еще в 1993 году поставивший этот спектакль на музыку Владимира Дашкевича и тексты Юлия Кима (по мотивам произведений Аркадия Гайдара), предъявил публике свежее зрелище. На сцене — 45 человек, чего в подвале и представить невозможно. Они лихо поют и пляшут, воюют и умирают. В роли Бумбараша — 20-летний Севастьян Смышников, которому уже прочат славу Евгения Миронова, первого исполнителя роли обаятельного деревенского парня, которому «надоело воевать».

«Покровские ворота» Леонида Зорина благодаря культовому телефильму Михаила Козакова (а до того, в 1974 году, Козаков по этой пьесе поставил на Малой Бронной спектакль) растащены на цитаты почти как «Горе от ума». И теперь, взявшись за старую элегическую комедию о соседях по коммуналке, режиссер Константин Богомолов нашел весьма оригинальное и, вероятно, единственно верное решение.

Он отказался смешить зрителей, предъявляя им конкурентов Меньшикова, Ульяновой, Догилевой и Броневого. Более того, он придумал, что аспирант Костик Ромин будет довольно пожившим господином (его играет 57-летний Игорь Верник, а в другом составе — Владимир Храбров, который чуть моложе). И, что совсем уж неожиданно, почти все персонажи говорят с монотонными усталыми интонациями самого режиссера, так что коронные репризы не вызывают и тени улыбки. Пресным и вялым получился даже король эстрады Велюров (Иван Шабалтас).

Постановщик поменял название пьесы, акцентировав внимание на Льве Евгеньевиче Хоботове (играющему его Александру Семчеву критики уже вангуют номинации на профессиональные премии). Подкаблучник дядя Лёва — это советский вариант чеховского дяди Вани, человека, который жил навязанной ему жизнью.

Богомолов, скандалист и провокатор, главный возмутитель театрального болота, сделал на удивление тонкий, спокойный и даже грустный спектакль. Спектакль-воспоминание. Спектакль-приношение. Спектакль-посвящение.

Есть в столице один театр, худрук которого каждую новую свою премьеру сопровождает сообщением на сайте, с каких мест его творение смотреть лучше всего. Денису Азарову, новому руководителю осиротевшего Театра Романа Виктюка, стоило бы перенять у своего коллеги этот лайфхак. Почему? А потому, что свой первый спектакль в новом статусе Азаров разместил на сцене таким образом, что, скажем, правой стороне зала не видно половины стола, за которым, собственно, и происходит заявленный в названии пир. Пир духа.

Вообще, это еще один тренд уходящего сезона — переносить действие в зал, так чтобы публика, сидящая в бельэтаже или на балконе, видела лишь макушки артистов или слышала бы только их голоса. У Азарова исполнители по партеру не бегают, однако во второй части этого идущего без антракта зрелища, когда действие из цирка (ну кто только не отправлял обэриутов в цирк!) внезапно перебрасывается в лес и кого-то из них попросту не видно за деревьями...

Но, конечно, это всё несерьезные претензии! Режиссер, он же автор композиции, выбрал для дебюта тексты поэтов-обэриутов, порой абсурдные, полубезумные, странные, не самые простые для понимания. Вместе со своими соавторами-художниками он поместил действующих лиц в завораживающе красивое и меланхоличное пространство, которое те успешно обжили и присвоили. И еще одна деталь, на которую обратят внимание завсегдатаи этого театра: премьер труппы Дмитрий Бозин, играющий Даниила Хармса, представьте себе, ни разу не оголяется на сцене!

О самой скандальной премьере не только июня, но и всего сезона сказано и написано уже столько, что впору, подобно персонажу Хармса, твердо сказать: «Театр закрывается. Нас всех тошнит».

Спектакль с провокационным названием «Чудесный грузин» кичево и безвкусно, как это обычно и бывает в постановках режиссера Ренаты Сотириади, рассказывает про молодые годы Сосо, он же Коба, он же будущий товарищ Сталин. Трагифарс, во многих местах довольно незатейливо повторяющий запрещенную когда-то самим Сталиным булгаковскую пьесу «Батум», сочинил Андрей Назаров. Его произведение — не то чтоб «осетрина второй свежести», нет, это, продолжая метафору, что-то из костлявой рыбной мелочовки.

Но участие в этом аттракционе шоувумен Ольги Бузовой привлекло внимание таких разных людей, как Зюганов и Михалков. Ее дебют на «святых подмостках» наделал много шума, и в итоге бузовская героиня — шпионка, выдающая себя за певицу кабаре, в репортажах и рецензиях отодвинула на задний план исполнителя главной роли — действительно талантливого Георгия Иобадзе, его многочисленных коллег разной степени одаренности и даже живую обезьянку Машу. Вместо обещанной исторической саги вышло какое-то недоразумение.