Мариинский театр готовится отметить 240-летие. Главные торжества состоятся 5 октября — Валерий Гергиев вместе с оркестром и звездной командой солистов представят грандиозный гала-концерт. В преддверии праздника была выпущена первая премьера сезона: в родные стены вернулась опера Антона Рубинштейна «Демон». Спектакль выпустила молодая постановочная команда во главе с режиссером Елизаветой Корнеевой. «Известия», побывав на спектакле, убедились, что мариинской молодежи, увы, еще далеко до профессиональной зрелости.
Империя на марше«Родные стены» применительно к театральному сосуду 240-летней выдержки скорее фигура речи. Отправной точкой истории театра, сейчас известного всему миру как Мариинский, стало открытие Большого Каменного театра на Карусельной площади. Именно эту дату и будут широко отмечать.
Здание было построено русским итальянцем Антонио Ринальди и впечатлило подданных Екатерины Второй масштабом и величественностью архитектуры, но до наших дней не дошло. То, что сейчас мы называем Исторической сценой Мариинки, возвел Альберт Кавос в царствование Александра Второго. Мировая премьера «Демона» в январе 1875 года состоялась там, дирижировал Эдуард Направник. Что же до новой постановки, то ее принял Мариинский-2, расположившийся на другом берегу Крюкова канала. Общеизвестно, что у грандиозной театральной империи есть и другие площадки — не только в Петербурге, но также во Владивостоке и Владикавказе.
Мариинский театр всегда демонстрировал имперские амбиции, и руководители Российского государства их поддерживали. Екатерина Вторая издала указ об основании театра, Александр Второй преподнес действительно царский подарок — здание, построенное в 1860 году. Об этом худрук и директор Валерий Гергиев напомнил во время заседания попечительского совета, которое 21 сентября провел президент России Владимир Путин.
Второй сопоставимый по масштабам дар Мариинка получила именно при нынешнем президенте, продолжил Валерий Абисалович. Сначала была построена вторая сцена театра, а потом концертный зал с невероятной акустикой, который значительно укрупнил возможности коллектива, для которого приоритетом всегда были и остаются выступления в родном Санкт-Петербурге.
Можно и нужно горячо поблагодарить маэстро, который без устали предлагает слушателям живое звучание музыки разных эпох и стилей, не ограничивая репертуар популярными, беспроигрышными названиями. Но у этой экспансионистской стратегии есть и оборотная сторона: призванные под знамена великого полководца младшие командиры не всегда проявляют себя достойно, как, к сожалению, случилось в премьерном спектакле юбилейного сезона.
Выйти из песочницыПринято считать, что «Демон» Антона Рубинштейна не входит в число главных русских опер. Но у этого названия есть особый магнетизм и романтический флер. Волшебное звучание лермонтовских строк, неповторимый колорит врубелевских полотен — в синтетическом оперном действе у музыки могут быть сильные союзники. Или соперники, что тоже неплохо. Постановочная бригада, взявшаяся за «Демона» в Мариинском театре, увы, упустила всё это из виду.
Режиссер, художник, художники по костюмам, по свету решительным образом отказываются от привычных ассоциаций и переносят действие в пространство, где Лермонтову и Врубелю не место. Условное, безвоздушное — там ничто не мешает эксплуатировать приемы превратно понятых «креативных индустрий». Спектакль буквально трещит от переизбытка «творческих находок», которые когда-то у кого-то удачно сработали, после чего превратились в предмет бесконечного тиражирования.
Назойливая антитеза белое – черное, сколько раз мы это видели? Мальчик и девочка на авансцене — копии, или отражения, или эманации главных героев — тоже кочуют из спектакля в спектакль. Насколько элегантней примерно то же сделано в столетней давности «Дон Кихоте», что в тот же вечер шел на Исторической сцене Мариинки: там в цыганском таборе разыгрывают кукольный спектакль, а не просто сажают детей в песочницу.
Песочница же в «Демоне» занимает едва ли не половину сцены и с готовностью принимает не только детей, но и любых других персонажей. В том числе вездесущих «людей в черном» — еще один необязательный и затертый прием. Впрочем, когда на сцене появляется свита князя Синодала, делается и вовсе нехорошо: персонажи в жилетах леопардовой раскраски несут, притворно тужась, барные стулья, шесты, перекладины и кальяны. Редкой музыкальной красоты сцена вывернута наизнанку: ночевка под темным кавказским небом оборачивается непонятной возней в сомнительном заведении.
Режиссерскую неопытность Елизаветы Корнеевой усугубляют просчеты художника по костюмам Жанны Усачевой. Очень жалко Евгения Никитина: знаменитый бас-баритон в роли Демона заслуживает лучшего наряда. Поверх белой рубахи до колен с неровным подолом на нем надето что-то вроде короткого бушлата, перепоясанного массивным ремнем. Всё бы ничего, но на спине у него еще блестящий объемный плащ, имитирующий пару крыльев. Случился момент, когда конструкция дала сбой и одно крыло съехало с плеча, но это полбеды. Главный просчет — необязательность одеяния. Выйди Никитин во фраке или пиджачной паре, зрители бы ничего не потеряли.
«Демон» в псевдоинновационном антураже, возможно, имеет такое же право на существование, как «Демон» с картонными саклями и горными вершинами из ваты. То, что еще не нашедшие себя представительницы театрального цеха получили шанс сделать спектакль на прославленной сцене, тоже, наверное, хорошо. Осталось выйти из песочницы и задуматься над тем, какими путями двигаться к профессиональной зрелости.
А вот что действительно стало потерей, так это отсутствие за дирижерским пультом Валерия Гергиева. Пресс-релиз и программка сулили его появление, но в оркестровой яме в день премьеры оказался дирижер-ассистент Гурген Петросян. В итоге оркестр и певцы достойно справились с не самым простым музыкальным материалом. Но мощной энергии, наполняющей пространство живой театральной-музыкальной жизнью — так происходит, когда за пультом маэстро, — им ощутимо не хватило.
