Человек из будущего: Айзек Азимов и его несбывшиеся пророчества

100 лет назад, 2 января 1920 года родился Айзек Азимов, величайший, вероятно, писатель-фантаст всех времен. Журналист Алексей Королев для «Известий» вспомнил, какую роль в творчестве писателя сыграло наличие у него ученой степени и почему настоящему классику никогда не поздно начинать всё заново.

Про Азимова нужно понимать две вещи. Во-первых, его внелитературная биография чрезвычайно важна для правильной оценки его места в истории мировой фантастики. Во-вторых, еще важнее то, в каком состоянии эта самая фантастика находилась в то время, когда ею занялся Азимов. Но обо всем по порядку.

На самом деле, конечно, не слишком большое значение имеет тот факт, что Азимов родился недалеко от Смоленска в зажиточной еврейской семье, которая умудрилась перебраться в Соединенные Штаты в не самом для этого дела благоприятном 1923 году. Этот факт греет душу отечественным поклонникам его таланта, но ничего и никогда всерьез Азимова с Россией не связывало (ну, кроме громадной популярности у русского читателя). А вот то, что родители Айзека сумели выбиться в Америке в люди и в итоге дать сыну приличное образование, сыграло в его писательской карьере огромную роль. Азимов окончил престижный Колумбийский университет, и, хотя никто и никогда не называл его крупным ученым, он всё же 10 лет преподавал такую непростую дисциплину, как биохимия.

Фантастикой Айзек, разумеется, увлекся еще ребенком, благо отцовский кондитерский магазин торговал, как тогда было принято, всем на свете, в том числе — журналами. Но то, что ему приходилось в этих журналах читать, перестало его удовлетворять сразу. Практически вся американская фантастика периода интербеллума состояла из одного бесконечного романа в мягкой обложке, на которой имелась красотка в исподнем или звериной шкуре либо атлетичный красавец в том же наряде. У этого «романа» были разные авторы и названия, но почти одинаково-бессмысленный сюжет и одинаково низкий литературный уровень. Pulp fiction этот производила армия неотличимых друг от друга халтурщиков, в основном — бывших журналистов.

Доктор биохимии Айзек Азимов такого сочинять не мог по определению. С ним в американскую (и мировую) фантастику пришла наука. Разумеется, Азимов (как и его товарищи по «большой тройке» фантастов Роберт Хайнлайн и Артур Кларк) был в первую очередь очень талантливым литератором. Но его мозг был мозгом ученого — и это сразу выделило его тексты среди прочих.

Он дебютировал еще студентом — первый рассказ о роботах, «Робби», вышел в 1940-м, и в нем уже был сформулирован первый из трех азимовских законов роботехники — робот не может навредить человеку. Нельзя сказать, что вчерашний школьник проснулся знаменитым — но то, насколько его фантастика отличается от лежащей на соседних полках, было сразу заметно. Азимовскую фантастику можно назвать академической — она всегда говорит о серьезных вещах, даром что жанр — развлекательный. В 1940-1950-х годах взаимоотношения человека с искусственным интеллектом казалась проблемой несуществующей, во всяком случае — находящейся на том же горизонте планирования, что и полеты за пределы Солнечной системы. Как мы теперь понимаем, во-первых, это оказалось не так, а во-вторых, азимовскими законами роботехники мы успешно начинаем пользоваться в практической жизни.

Но серия о роботах была всё же, выражаясь языком советского литературоведения, фантастикой ближнего прицела. Азимову описывать одни только чудеса ближайшего будущего было скучновато. Его фантазии хотелось полной свободы от условностей хронологии — так появилось «Основание», вероятно, магнум опус писателя, квинтэссенция его взглядов на человеческую историю. Да, «Основание», действие которого происходит примерно в ССI (201-м) веке по нашему исчислению — по сути исторический роман. 22-летний (на момент написания) Азимов всерьез размышляет о политическом устройстве нашей цивилизации, механизмах власти, демократии и диктатуре.

Об этом часто забывают, но золотой корпус азимовских текстов, то, благодаря чему его и считают первым фантастом столетия, увидел свет в невероятно сжатые сроки: в 1950 году вышел «Я, робот», в 1958 — последняя часть приключений Лаки Старра, «Кольца Сатурна». В этот промежуток уместились канонические рассказы о роботах, фантастические детективы о сыщике Элайдже Бейли и его помощнике Р. Дэниеле Оливо, самый известный (и лучший) «внесерийный» роман «Конец Вечности» и, конечно, «Основание». Немыслимая плодовитость — не столько количественно, сколько качественно. Особенно если вспомнить еще, что подавляющее большинство этих текстов были написаны в еще более краткий промежуток времени — между 1942 и 1946 годами!

Статус живого классика Азимов обрел, еще не перешагнув сорокалетний рубеж. Перешел — и остановился. Собственно, вопрос, а что именно читать у Азимова, в обязательном порядке имеет очень простой ответ: всё, что увидело свет до 1958 года (поразительно, но в этот же год Азимов ушел и из университета). Всё более позднее — что называется факультатив. И дело тут не в Азимове как таковом. Просто золотой век фантастики закончился 12 апреля 1961 года. Выдумки о том, что своими глазами видел живой человек — какими бы гениальными эти выдумки ни были — больше не могли никого всерьез заинтересовать.

Разумеется, Азимов не перестал писать. Его библиография 1960-1970-х годов столь же массивна, как и в предшествовавшее десятилетие. Азимов регулярно выпускает сборники рассказов, пишет свой, пожалуй, самый «наукообразный» роман «Сами боги». Но что-то в нем действительно необратимо изменилось. Казалось, он потерял вкус к тому, в чем ему не было равных — сотворению новых вселенных. Азимов обращается к жанру «крутого детектива» («Убийство в Эй-Би-Эй»), увлеченно занимается нон-фикшном, как вполне серьезным («О времени, пространстве и других вещах»), так и откровенно поверхностным, рассчитанным исключительно на коммерческий успех (как например, азимовские «гиды» по Библии и Шекспиру). Едва ли не единственная из опубликованных в это время вещей, действительно украшающих библиографию писателя — повесть «Двухсотлетний человек».

Но те, кто поторопился причислить величайшего фантаста века к «сбитым летчикам» (или, скорее, потерянным астронавтам) ошиблись. Разменяв седьмой десяток Азимов вдруг обрел второе дыхание. Он решает объединить три свои главные вселенные — Основания, Галактической Империи и Роботов — в одну, собрать, склеить такие разные истории, завершить, объяснить, поставить точку. Задача эта казалась нерешаемой, да что там говорить — вовсе ненужной. Между событиями «Робби» и «Основания» самим автором была проложена пропасть в 20 тыс. лет. Что уж тут общего? Но Азимову, как настоящему ученому, чем сложнее проблема — тем интереснее ее разрешить. Он дописывает цикл о Элайдже Бейли и Р. Дэниеле Оливо («Роботы зари», «Роботы и Империя»), а параллельно завершает историю Основания («Кризис Основания», «Основание и Земля»). В этой последней книге Азимов мастерски сводит все концы с концами: вся история человечества, начиная с конца ХХ века — дело рук робота Дэниела Оливо.

Азимов умер совершенно нестарым человеком — ему едва исполнилось 72. У этой безвременной кончины, разумеется, есть медицинская причина, вполне драматичная: писатель умер от ВИЧ, которым его заразили во время операции на сердце. Но есть тут и немного чистой мистики: вряд ли Азимов уютно чувствовал бы себя в 1998 году, том самом, в котором происходит действие «Робби» и в котором люди летают с Луны на Марс, а детей нянчат механические человекоподобные существа. Фантаст не должен видеть, что описанное им будущее не наступило — это разорвет ему сердце.