Цены на нефть на текущей неделе вновь перешли отметку $70 — показатель, который был нормой перед кризисом. Возвращение к «бизнесу-как-обычно» должно бы означать заметный рост нефтедобычи. Но пока этого не происходит: ОПЕК+ медленно ослабляет вожжи, а в странах, находящихся вне соглашения об ограничении добычи, вообще сколько-нибудь заметного подъема нефтяной индустрии не наблюдается. О причинах стагнации в области производства важнейшего энергоносителя и последствиях для рынка и цен — в материале «Известий».
Приказано выжитьОбвал цен и потребления черного золота в начале прошлого года настолько шокировал основных производителей, что они немедленно сели за стол переговоров и приняли самые радикальные в истории меры по сокращению добычи. К сделке ОПЕК+ в том или ином виде даже размышляли присоединиться другие страны, где почти всё производство нефти находится в руках частных компаний и не регулируется государством. В итоге производство нефти в рамках участвующих в соглашении государств сократилось на 9,7 млн баррелей в день, а всего мировая нефтяная индустрия снизила добычу почти на 15 млн баррелей — на что, конечно, повлияли рекордно низкие цены. В США на некоторых месторождениях добыча просто потеряла какой-то экономический смысл.
В итоге удалось совершить почти невозможное: цены стабилизировались, и где-то с лета объем добычи стал уступать объему потребления, даже в такой степени съежившемуся. Оставалась еще проблема колоссальных промышленных запасов, скопившихся в хранилищах и танкерах. Но и она рассосалась, весной 2021 года эти запасы были уже ниже среднего показателя в последние годы. Неудивительно, что вскоре нефть вновь пошла вверх и сейчас достигла психологически важной отметки $70, которую можно считать границей между средними и высокими ценами.
Казалось бы, наступило отличное время для заработков. Нефтяная индустрия должна быстро набирать обороты, увеличивать производство, а новые проекты должны появляться как грибы после дождя. Ведь $70 позволяют быть рентабельным более 90% самых дорогих по издержкам месторождений, включая глубоководные и сланцевые. По идее добыча должна была быстро наверстать упущенное и вернуться к докризисным показателям, а может, и превзойти их.
Однако даже в случае с ОПЕК+ говорить об этом рано. Участники соглашения дуют на воду, по-прежнему держа уровень добычи на 5,8 млн баррелей в сутки ниже докризисного уровня. Короткое заседание 1 июня постановило отпустить на рынок дополнительно еще 821 тыс. баррелей в день. Но это будет последнее крупное повышение: добыча в рамках сделки не будет меняться следующие девять месяцев, если основные игроки не решат иначе. В организации считают, что ситуация пока недостаточно стабильна, чтобы позволять себе наращивать добычу резче.
В последние годы возможности ОПЕК даже в альянсе с Россией были ограничены. Все знали, что сдерживать добычу можно только до известного уровня. Дальше повышение цен приведет к усилению конкуренции со странами, не входящими в картель, под которыми в первую очередь подразумеваются США как крупнейший игрок.
Нынешняя реальность, однако, выглядит несколько иначе. Американская статистика упорно показывает, что объемы добычи растут медленно и заметно отстают от подъема спроса. По данным управления энергетической информации страны, в минувшем мае добыча стабильно держалась на уровне 11 млн баррелей в день, что на два с лишним миллиона баррелей меньше, чем в конце 2019 года. По сути, американская нефтяная индустрия отыграла лишь треть от потерь прошлого года (на минимуме добыча опускалась до 9,7 млн бочек в сутки). По количеству буровых отставание тоже сильное: на 28 мая действовало только 457 точек, на 320 меньше, чем до обвала в марте 2020 года.
Чуть лучше ситуация в Канаде. В первые два месяца текущего года производство черного золота опустилось на 200 тыс. баррелей в день к аналогичному периоду прошлого года. В апреле к этому добавилась еще и приостановка производства на двух ведущих заводах по переработке битумных песков (важнейший источник тяжелой нефти для страны) в провинции Альберта. В некоторых нефтеносных провинциях государства, например Ньюфаундленде и Лабрадоре, падение к прошлому году составило около 10%. О возвращении к пикам не идет и речи даже на фоне отличной рыночной конъюнктуры последних месяцев.
Токсичный активВ чем причина такой слабой реакции? В первую очередь известные проблемы нефтяной индустрии Северной Америки, особенно сланцевой, никуда не делись. Долговая нагрузка компаний наращивалась в последние годы беспрерывно, так что в 2021 году большинство продолжает находиться в режиме выживания, а не развития. Фирмы сосредотачиваются на самых перспективных месторождениях, а большая часть прибылей идет на выплату долгов. Дальнейший рост производительности ограничен, поскольку цикл снижения издержек и повышения эффективности в целом закончен и качественное улучшение уперлось в законы физики, химии и логистики. Таким образом, рассчитывать, что необходимые для рентабельности цены просядут намного ниже нынешних $40–50 за баррелей, не приходится, а работать с минимальной рентабельностью американские производители сейчас не готовы.
Более того, в дальнейшем ситуация может стать хуже. Помимо объективных финансовых проблем у нефтяников добавилось головной боли в связи с деятельностью экологических активистов, требующих немедленного пересмотра политики как государства, так и нефтяных компаний. История с ExxonMobil тут особенно показательна: крошечный миноритарий Engine No 1, владеющий всего 0,02% акций компании, фактически выгнал из компании двух директоров, которые, по мнению акционеров, недостаточно уделяли внимание проблеме изменения климата. Фонд при помощи более могущественных совладельцев Exxon провел в новый состав совета три из четырех предложенных им кандидатуры. Новый состав совета Chevron также поклялся в верности экологическим ценностям. Общие требования акционеров к нефтяным мажорам теперь следующие: не брать на себя слишком много долгов, ставить в приоритет не развитие, а выплату дивидендов и, наконец, всеми силами бороться с выбросами углекислого газа и других «климатически недружественных» веществ.
Новая американская администрация тоже не слишком благожелательна к нефтяникам в отличие от кабинетов Барака Обамы и особенно Дональда Трампа, которые осыпали их льготами. Один из первых указов правительства Джо Байдена — временный запрет на добычу нефти на федеральной земле, который затронул до четверти всей индустрии. В целом приоритеты американской политики ясны: в первую очередь это снижение выбросов и лишь во вторую — энергетическая независимость. Логично ожидать, что пример сильнейшей страны окажется заразительным и для других.
Согласно прогнозам аналитиков, лишь в нескольких не входящих в ОПЕК+ странах в 2021 году заметно вырастет добыча. Это произойдет в США, Бразилии, Канаде, а также Гайане, которая стала новым членом мирового нефтяного клуба. Но в большинстве других государств будет фиксироваться спад, причем речь идет о довольно крупных производителях типа Великобритании, Малайзии и Колумбии.
Масла в огонь подлило Международное энергетическое агентство, выпустившее отчет, в котором фактически призвало нефтяников прекратить разведку и разработку новых месторождений, если они ставят себе целью добиться поставленной Парижским соглашением задачи — нулевых нетто-выбросов к 2050 году. Государства, по мнению председателя агентства Фатиха Бироля, должны принять меры, препятствующие инвестициям в нефтянку, — если, конечно, они сколько-нибудь серьезны в отношении взятых на себя задач. Отчет выглядит по-настоящему жирным троллингом благонамеренных мейнстримных политиков и предпринимателей, на словах поддерживающих борьбу всего хорошего против всего плохого, как бы говоря им: «вот цена, которую придется заплатить».
В такой ситуации государства ОПЕК+, по большей части таких обязательств на себя не бравшие, выглядят явно в преимущественной позиции, во всяком случае в ближайшем будущем. Исключать, что возобновляемые источники рано или поздно потеснят нефть, нельзя, но это явно не случится в следующие пять лет. И значит, традиционные игроки смогут довольно эффективно управлять ценами, держа их на удобном для себя уровне. Что, кстати, может сыграть на руку энергетическому переходу — при высоких ценах на нефть стимул развивать «зеленую» энергетику будет куда более сильным.
