«Я сыграла Миледи с характером бесстрашной казачки»

Свой новый фильм Милен Демонжо первым делом показала медсестрам и санитарам, которые спасли ее от ковида. Партнера по этой картине Жерара Депардье она считает обворожительным и отзывчивым. а дружбу с Брижит Бардо исчисляет десятилетиями. Об этом, а также о том, как оплеуха защищает от харассмента и почему «Фантомас» и «Три мушкетера» с ее участием стали культовыми фильмами, актриса рассказала «Известиям» накануне выхода во французский прокат комедии «Старческий дом» режиссера Тома Жилу, где сыграла одну из главных ролей.

— Как прошла предпремьера вашего фильма в городе Лавале, на которую вы пригласили медперсонал больницы, где вы лечились от ковида?

— Я попала в больницу Лаваля с ковидом в самый разгар съемок фильма «Старческий дом». Врачи поспешили объявить, что мои дни сочтены, и относились ко мне как к покойнице. Меня это возмутило, и я заявила эскулапам, что вопреки их вердикту буду жить. В тот момент я больше всего переживала за судьбу картины: понимала, что если умру, то поставлю съемочную группу в безвыходное положение. Я была одержима этой мыслью, которая придавала мне силы. Но в одиночку у меня ничего бы не получилось. Меня спасла забота медперсонала — медсестер и санитаров. Это просто чудо, что я осталась жива. «Если выкарабкаюсь, — сказала я им, — то вы первыми увидите наш фильм. Приходите!» Я всегда держу свое слово. Ленту мои спасители приняли на ура.

— Значит, вы теперь выздоровели и вернулись в строй?

— Я справилась с ковидом, но из огня да в полымя — теперь борюсь с новым недугом, раком. Онкологи уверяют меня, что мой рак превратился в банальное хроническое заболевание и не должен мешать нормальному образу жизни. Хочется верить. Даже если актер болен, оказавшись на сцене или перед камерой, он неведомо откуда черпает энергию. На днях улетаю в Сенегал, где на берегу океана буду отдыхать и писать сценарий.

— Расскажите о «Старческом доме», который в феврале выходит на французские экраны.

— Это история молодого человека Милана, которому тюремный срок за мелкое преступление заменили общественными работами в богадельне «Мимозы». Для него это действительно наказание, поскольку он терпеть не может старичье, но быстро находит с ним общий язык, особенно с нашей бандой семерых во главе с героем Жерара Депардье, которая там верховодит. Милан видит, что пенсионеры оказались жертвами дирекции, которая их грабит, и хочет им помочь. Фильм одновременно смешной и очень трогательный, который вызывает слезы. Он будет участвовать в фестивале кинокомедий на горном курорте Альп-д’Юэз (фестиваль пройдет с 17 по 23 января. — «Известия»).

— Жерар Депардье во время съемок не капризничал, не диктовал свои правила игры?

— Мы с ним и раньше вместе снимались — есть о чем вспомнить Он великий актер и обворожительный, отзывчивый человек. К тому же режиссер фильма Тома Жилу — большой друг Жерара, который с радостью согласился участвовать в его новой ленте. Эту комедию, рассчитанную на публику от 8 до 80 лет, надо смотреть в большом кинозале, а не в одиночку перед экраном телевизора или монитора для компьютера. Смех заразителен, когда ты смеешься вместе с другими.

— Вы снялись примерно в сотне фильмов, но до сих пор вас помнят прежде всего по «Фантомасу». Если во Франции его посмотрели 4,5 млн человек, то в Советском Союзе — целых 60 млн. Почему он по-прежнему пользуется успехом?

— Это один из тех редких шедевров, которые не стареют. К нему можно относиться как и к милому китчу, в котором царствует Луи де Фюнес в роли комиссара Жюва. Он гениальный паяц, который никого не оставляет равнодушным.

— Другим вашим культовым фильмом остаются «Три мушкетера», который вышел на экраны 60 лет назад.

— Как и «Фантомаса», «Трех мушкетеров» часто показывают по телевидению и скоро выпустят на DVD. Действительно, мне удалась роль Миледи, которую я считаю своей лучшей: именно ее чаще всего вспоминают в России. Но в жизни я совсем другой человек.

— Несколько лет назад вы опубликовали мемуары «Мои священные чудовища». Это портреты 52 селебрити — от Жоржа Сименона и Сальвадора Дали до Алена Делона, Жерара Депардье и Пьера Ришара. Кто из них вам ближе всего?

— Со всеми я встречалась или дружила, но особую симпатию сохранила к моему тестю Жоржу Сименону. Мы с ним общались на протяжении трех с лишним десятилетий, в течение которых я была замужем за его сыном Марком.

— Как известно, он очень любил женщин. Симпатия была взаимной?

— Я бы не сказала, что любил. Жорж стремился с ними переспать. Это две абсолютно разные вещи.

— Если верить биографам, донжуанский список Сименона насчитывает 10 тыс. имен. Такое возможно? Все-таки литературный труд отнимал у него много времени и сил.

— Вполне, если это «дело» поставлено на конвейер на протяжении полувека, здоровье позволяет, а процесс не надоедает.

— Почему в вашей книге о священных монстрах не нашлось места женщинам?

— Может быть, это связано с тем, что вокруг меня всегда были главным образом мужчины. Действительно, я могла бы добавить Симону де Бовуар, Симону Синьоре, Роми Шнайдер, Брижит Бардо и кого-нибудь еще, но мой издатель посоветовал посвятить им отдельную книгу, но пока руки не дошли. Я по-прежнему люблю Брижит, с которой мы дружим многие десятилетия, а с такими хорошими современными актрисами, как Леа Сейду или Сандрин Киберлен, я не знакома.

— Разве с Брижит Бардо вы не были соперницами?

— Все это придумали журналисты, которые ради хайпа сочиняют небылицы. Брижит пользовалась таким успехом во всем мире, что никто вообще не мог с ней соперничать. Иногда своим молодым друзьям я показываю лучшие фильмы с ее участием — «И бог создал женщину», «Истина», «Вива, Мария!» и другие.

— Как вы относитесь к движению MeToo?

— Не уверена, что мне с ним по пути. Мне нравились мужчины, настоящие рыцари, с которыми мне было интересно. В Москве они — по крайней мере сужу по собственному опыту — раньше не отличались чрезмерной галантностью, не пропускали женщину вперед, не придерживали дверь и т. д. Что касается сексуальных домогательств, то я умела себя защищать и уже не помню, сколько дала пощечин. У меня сильный характер, знаю, что удар по… — я имею в виду ниже пояса — всегда действует отрезвляюще на беспардонных самцов.

Печально, когда женщины становятся жертвами шантажа продюсеров или режиссеров. У них не хватает смелости дать отпор, сказать «нет», чтобы не испортить себе карьеру. Это не мой случай: я никогда ничего не боялась! Наверное, потому, что унаследовала от мамы характер бесстрашной казачки (мама Милен — уроженка Харькова Лидия Трубникова. — «Известия») — такой и сыграла Миледи. В 1950-е годы вместе с Аленом Делоном и Жан-Полем Бельмондо я снялась в фильме Марка Аллегре с красноречивым названием «Будь красивой и помалкивай». В ту эпоху от женщин ничего больше не требовалось. С тех пор слабый пол многого добился и не хочет останавливаться на достигнутом.

— В одной из своих книг вы рассказываете о том, как стали жертвой банкира-мошенника. Неужели вы все потеряли?

— Он втянул меня в финансовые операции, в которые я вложила все свои сбережения. Потом, к счастью, мне удалось частично вернуть потери. Но я пережила такой шок, который, думаю, и спровоцировал рак. Такова жизнь, которая далеко не всегда устлана розами. Не могу сказать, что сегодня я крайне нуждаюсь, но научилась затягивать пояс. Какие-то деньги остались. Кроме того, пишу книги, немного снимаюсь: даже в моем возрасте всегда есть роли матерей, тещ, тетушек, бабушек — словом, не бедствую. Конечно, я не богата, но и не скажу, что бедна.

— Одиночество не тяготит?

— После смерти моего мужа Марка Сименона в 1999 году, я живу одна, если не считать дюжины моих кошек. От одиночества не страдаю. Если нет проблем со здоровьем, все остальное замечательно. Стараюсь не думать о своем возрасте, который сам о себе напоминает. Помимо съемок смотрю новые и старые фильмы, пишу, много читаю.

— Какие ваши литературные пристрастия?

— Они меняются. Если раньше обожала романы, то теперь предпочитаю серьезные книги, которые чему-то учат. Сейчас на моем столе «Военный дневник COVID-19 » профессора Дидье Раульта, «История грядущего века» историка Фабриса Фабри, «Теория диктатуры» философа Мишеля Онфре. Перечитала антиутопию «1984» — надеюсь, что ничего из описанного Джорджем Оруэллом у нас никогда не случится.

— Что можно вам пожелать в наступившем году?

— Конечно, как и все, я боюсь смерти. Жизнь интересна в любом возрасте. Поэтому мне хотелось бы прожить в полном здравии еще несколько лет, чтобы узнать что-то новое, наблюдать за тем, как изменяется мир.