Высокий полет: что сделал для мирового балета Юрий Григорович

Он давно перестал отмечать день рождения — говорит, что не с кем, что пережил почти всех друзей. Но, разумеется, без торжеств в этот раз никак не обойтись: Большой театр, в историю которого имя Юрия Николаевича Григоровича вписано золотом, устраивает в честь 95-летия выдающегося хореографа парад его работ. Это и оригинальные спектакли, и созданные маэстро редакции балетов классического наследия. 2 января, в день рождения великого балетмейстера, «Известия» спешат поздравить Юрия Николаевича.

Григорович-фест стартует 2 января — в день, когда в 1927 году в Ленинграде и появился на свет будущий народный артист СССР, Герой Социалистического Труда, многих орденов кавалер — и включает пять шедевров. Это ставшие эмблемами Большого театра «Щелкунчик», «Спартак», «Раймонда», «Лебединое озеро» и «Легенда о любви».

Именно о них, прогремевших на весь мир балетах, французский хореограф Морис Бежар (между прочим, родившийся с Григоровичем с разницей в несколько часов) сказал как отрезал: «Они вечны, как альпийские луга на горных вершинах по весне. Может ли устареть альпийский луг?»

Людей уровня Бежара — к примеру, Лифаря, Баланчина, Стравинского, Шагала, тех, кто для многих из нас, простых смертных, уже история и легенда, Григорович запросто называет «товарищами по искусству». Он, гражданин мира, с ними общался, приятельствовал, проводил время «в интересных и веселых разговорах». Как равный с равными. Ему есть что вспомнить, однако с мемуарами Юрий Николаевич не спешит: самому писать некогда, а надиктовывать кому-то — это рассказывать конкретному человеку, подстраиваясь под него, что маэстро не очень-то по характеру.

На интервью Григорович соглашается редко, потому что «всех интересуют скандалы». А он готов говорить о балете, о профессии, о Мариусе Петипа. Он живет здесь и сейчас, настоящим, не забывая и не перечеркивая прошлое, не ностальгируя по советским временам, где пережил не только триумфы, но и травлю, обвинения в узурпации власти и монополизме. Живет, меняясь и не бронзовея. И продолжает работать с молодыми, вырастающими в его технически сложных балетах в настоящих звезд.

Мы позвонили народной артистке России, приме-балерине Большого театра Екатерине Шипулиной. О Григоровиче она готова говорить бесконечно:

— Юрий Николаевич — это, бесспорно, наше достояние и гордость. Он создал спектакли-шедевры. Если в афише стоят «Спартак», «Легенда о любви» или «Иван Грозный», значит, снова будет аншлаг! Они актуальны, несмотря на то, что были поставлены полвека назад и более. Почему? Гений! У него свой почерк, свой стиль. И работать с Юрием Николаевичем — это и огромная честь, и большая удача, и невероятная ответственность.

Я безмерно рада, что мне посчастливилось репетировать с таким великим мастером! — продолжает балерина. — Вы не представляете, как важен контакт с балетмейстером, как важны его порой строгие замечания или дельные, всегда к месту рекомендации. Юрий Николаевич — перфекционист во всем. Он всегда требует максимальной отдачи от всех вокруг, начиная с артистов и заканчивая рабочими сцены, осветителями и костюмерами... От всего сердца поздравляю маэстро с юбилеем!

Если прима Шипулина рада тому, что работала с Григоровичем, то легендарный балетный фотограф и критик Нина Аловерт, землячка Юрия Николаевича, гордится тем, что видела его в танце:

— Он был замечательным гротесковым и характерным танцовщиком, у которого был огромный, «стреляющий вверх», прыжок.

Аловерт вспоминает, что на сцене Кировского (ныне снова Мариинского) театра, где она впервые и обратила внимание на Григоровича в 1947 году, он был сгустком энергии:

— Я счастлива, что могла видеть его в двух ипостасях: танцовщиком и хореографом.

Какой Григорович хореограф, хорошо сказал музыковед Соломон Волков: «Я видел, как принимает «Спартака» публика — на нее этот балет действует как ураган. Невероятная мощь и сила».

Главным балетмейстером Большого театра Юрий Григорович стал в 37 лет — в 1964 году, на излете хрущевской оттепели. В его подчинении оказалась самая большая труппа в мире — 250 артистов, в том числе мировые знаменитости. Он проработал на этом посту рекордные три десятилетия, совмещая творческие и административные функции. О маэстро снято несколько документальных фильмов. Названия некоторых весьма красноречивы: «Великий деспот» и «Юрий Грозный».

Спустя годы он скажет: «После 30 лет руководства Большим нужно лечиться несколько лет, чтобы прийти в форму». Маэстро шутил, пусть и с горечью. В истории балета это время назовут «золотым веком Большого театра», «эрой Григоровича».

Коварный жанр юбилейной статьи, тем более к такой солидной дате, не предусматривает каких-то критических реплик. Как правило, в таких текстах происходит борьба хорошего с лучшим. Но было бы глупо делать вид, что у Григоровича не было конфликтов и даже вражды со знаменитыми артистами Большого — Майей Плисецкой, Марисом Лиепой, Владимиром Васильевым и Екатериной Максимовой. Впрочем, об этом написана уже целая библиотека. И окончательно всё на свои места расставит только время.

Еще 15 лет назад, накануне своего 80-летия, Григорович признавался: «То, что я театру нужен, дает мне какой-то импульс для жизни». Он и сейчас нужен театру (точнее, театрам). Он нужен зрителям, которые разделяют его философию: «Не бывает правильного и неправильного в искусстве. Бывают интересные и неинтересные спектакли, на которые ходит публика, и такие, на которые зрителей не затащишь. Вот и всё. Спектакль умирает тогда, когда у него нет зрителя. И зрителю всё равно, в каком стиле работает художник. Я не призываю к тому, чтобы на сцене текла кровь или показывали голую задницу — не об этом речь. Просто надо делать хорошие спектакли».

Григорович сделал великие.