Когда дети - товар: принятие закона "О противодействии семейно-бытовому насилия" может привести к массовым протестам

Закон раздора

Казалось бы, кто в здравом уме может выступать за семейно-бытовое насилие? Но в своем обращении к главе государства активисты утверждают: проект закона “О противодействии семейно-бытовому насилию” и сопутствующих ему законов по вопросам противодействия семейно-бытовому насилию и по защите прав ребенка направлены не только на защиту жертв бытового насилия, но и на внедрение системы ювенальной юстиции по западному образцу.

“Казахская пословица гласит: “Балалы үй – базар, баласыз үй – мазар” (“Дом с детьми – базар, дом без детей – мазар (могила)”). Вопреки здравому смыслу эти законопроекты направлены на разрушение института семьи, культивирование конфликтов между детьми и родителями. Как считают сами родители, с целью разобщения их, а также безосновательного лишения прав на воспитание своих детей”, – говорится в обращении, под которым подписались без малого 20 тысяч граждан страны.

По словам активистки по сбору подписей в Карагандинской области Натальи ХАЗИАХМЕТОВОЙ, такое громкое заявление родилось после тщательного изучения вышеназванных законопроектов группой юристов и общественников из разных городов Казахстана. “Юридически несостоятельный, наспех написанный, с огромным количеством элементарных грамматических и стилистических ошибок законопроект не может быть реализован также ввиду его противоречия вышестоящим по отношению к нему Кодексу о браке (супружестве) и семье, Уголовному кодексу, Уголовно-процессуальному, Кодексу об административных правонарушениях”, – такой вердикт вынесли они законопроекту “О противодействии семейно-бытовому насилию” в письме на имя Президента нашей страны. А самое главное, усмотрели в них противоречие с Конституцией Республики Казахстан. “Статья 27 Конституции провозглашает: брак и семья, материнство, отцовство и детство находятся под защитой государства, забота о детях и их воспитание являются естественным правом и обязанностью родителей. На этом основании должностные лица не вправе репрессивно вмешиваться в воспитательный процесс в семье, государство должно лишь создавать максимально возможные благоприятные условия для существования и сохранения семьи”, – под­черкнули авторы обращения.

Голоса казахстанцев, усмотревших “двойное дно” в, казалось бы, благом законопроекте, были услышаны.

Пятерых представителей критически настроенной общественности пригласили поучаствовать в дискуссиях рабочей группы мажилиса парламента РК по обсуждению спорных проектов законов.

Трое из них специально для читателей “КАРАВАНА” аргументировали свою позицию неприятия по отношению к реформам в “семейном” и “детском” законодательстве.

– Я не могу понять, для чего нужно изобретать правовой велосипед, если у нас с 2009 года действует Закон “О профилактике семейно-бытового насилия”, где юридический механизм профилактики и защиты жертв бытового насилия подробно расписан, – недоумевает юрист частной практики Бейбут ОМАРОВ. – И даже в нем понятие “насилие” уже было расширено за границы истинного значения, а в предлагаемом законопроекте и вовсе доведено до нонсенса. Ведь “насилие” всегда подразумевало физическую угрозу жизни и здоровью человека, и ответственность за него была предусмотрена Уголовным и Административным кодексами. А с момента принятия действующего Закона “О профилактике семейно-бытового насилия” вдруг стало разделяться на 4 вида: физическое, сексуальное, психологическое и экономическое. И если с физическим и сексуальным насилием все более или менее понятно, то предлагаемые сейчас определения понятий “психологическое насилие” и “экономическое насилие” вызывают у нас, юристов, массу вопросов.

По словам Бейбута Омарова, в проекте нового закона его авторы предложили закрепить следующие определения. “Психологическое насилие – умышленное причинение психических страданий, оскорбления, шантаж, ограничение волеизъявления лица и иные действия, унижающие честь и достоинство человека, и (или) угрозы их применения”. “Экономическое насилие – умышленное деяние, повлекшее ограничение права на обеспечение питанием, жилищными или другими необходимыми для развития человека условиями, ограничение в осуществлении права на собственность, труд, образование, на пользование имуществом, находящимся в совместной собственности, и распоряжение причитающейся долей и/или доступом к иным имущественным благам и правам”.

– Что мы видим? Размытые определения, под которые в определенных ситуациях можно подвести воспитательные меры со стороны любых родителей. Представьте: родители говорят ребенку: “Не сделаешь уроки – не пойдешь гулять!”. Это, что, “шантаж, умышленное воздействие на психику, ограничение волеизъявлений и иные действия, унижающие честь и достоинство человека”? Или, к примеру, ребенку не покупают игровую приставку, и он испытывает психические страдания от этого.

Или многодетная семья живет в двухкомнатной квартире. Получается, родители ущемляют своих детей в праве на жилищные условия?

Кстати, когда мы только вошли в рабочую группу мажилиса, одна из депутатов предлагала ввести в проект законодательства понятие “пренебрежение интересами и нуждами ребенка” как расширенное толкование понятия “экономическое насилие”. И такое его обоснование: “…один из видов насилия в отношении детей. Выражено в отсутствии должного обеспечения основных нужд ребенка в пище, одежде, жилье, воспитании, образовании, медицинской помощи со стороны родителей или лиц, их заменяющих, в силу объективных причин (бедность, психические болезни, неопытность) и без таковых…”. Мы, конечно же, сразу заявили, что в предложенном народной избранницей обосновании прослеживается самая настоящая дискриминация по имущественному или социальному признаку, которая запрещена Конституцией Республики Казахстан. И после нашей критики понятие “пренебрежение интересами и нуждами ребенка” было исключено из толкования экономического насилия.

Но тем не менее, как пояснил юрист, неопределенность критериев экономического насилия состоит в том, что ни одним законом не определяются нормы материального обеспечения члена семьи – в том числе несовершеннолетнего ребенка. И такая неопределенность позволяет субъективно определять степень выполнения родителем обязанностей по материальному содержанию своего ребенка. А в свете других новшеств, предлагаемых депутатами для введения в законодательство, касающееся прав детей, несет прямую угрозу разлучения их с родителями на таких вот спорных основаниях.

Угроза эта, по мнению юристов, совсем не призрачна. Ведь новшества в законодательстве не только расширяют круг лиц, задействованных в системе так называемого противодействия семейно-бытовому насилию, но и значительно упрощают процедуру изъятия ребенка из семьи.

– В Республике Казахстан виновность в уголовных или административных правонарушениях может устанавливаться только судом. Пространные же формулировки форм насилия не всегда могут означать наличие в действиях родителя состава уголовного или административного правонарушения, – пояснила адвокат Северо-Казахстанской областной коллегии адвокатов Елена ИГНАТЕНКО. – К примеру, невозможно квалифицировать действия родителей по ограничению волеизъявления ребенка, соответственно, это исключает возможность установления вины родителя в судебном порядке. Это приведет к субъективизму в оценке поведения родителей и явится поводом для произвольного вмешательства в семью. Действующее же законодательство закрепляет принцип самостоятельного разрешения внутрисемейных конфликтов и приоритетное право родителей на воспитание своих детей.

Адвокат отмечает также, что за те формы насилия, которые образуют состав правонарушений, существенно ужесточена ответственность именно в сфере семейно-бытовых отношений.

Например, за “побои”, к которым относятся насильственные действия, причинившие боль, но не повлекшие причинение легкого вреда здоровью, родителям может грозить штраф почти до 3 миллионов тенге или срок до 2 лет.

При этом в таблице к законопроекту эта норма обоснована следующим образом: “В соответствии с пунктом 28 заключительного замечания по четвертому периодическому докладу Казахстана рекомендовано принять меры для введения прямого запрета на любые виды телесных наказаний в семье, в специализированных детских учреждениях и в дошкольных детских учреждениях и обеспечить привлечение к ответственности виновных в нарушении этого закона”, что, по мнению юристов и общественников, свидетельствует о навязывании поправок нашей стране извне. 

– В отношении “провинившихся родителей” сотрудником полиции самостоятельно может быть вынесено защитное предписание с запретом вопреки воле пострадавшего разыскивать, преследовать, посещать, вести устные, телефонные переговоры и вступать с ним в контакты иными способами, включая несовершеннолетних и (или) недееспособных членов его семьи, на срок от 30 до 90 дней, – продолжает Елена. – В официальной редакции законопроекта было преду­смотрено право органов полиции “доставлять детей” в организации по их защите, если оставление ребенка в семье угрожает его жизни и здоровью. Но в настоящее время эта норма рабочей группой парламента исключена. Четыре условия, которые помогут избавиться от крика и злости на своего ребенка - советы психолога

Как отмечает Елена Игнатенко, обоснованный оптимизм у оппонирующей группы вызывает то, что к их юридически аргументированному мнению инициаторы принятия законопроекта “О противодействии семейно-бытовому насилию” все же прислушиваются.

– Членами рабочей группы по нашей инициативе была исключена крайне опасная норма статьи 36 законопроекта, которая могла повлечь за собой практику прекращения “совместной опеки” (цитата) родителей над их ребенком лишь на основании “обоснованного предположения о совершении бытового насилия” (цитата) одним из родителей. Необходимость исключения указанных норм мы аргументировали их противоречием действующему Кодексу “О браке (супружестве) и семье”, который четко регламентирует основания, процедуру и полномочия лиц в вопросе отобрания детей. По действующему законодательству этим может заниматься только орган опеки на основании акта местного исполнительного органа. В течение 7 дней этот орган должен обратиться в суд с иском об ограничении или лишении родительских прав. Но и эти нормы мы считаем необходимым доработать именно с целью исключения произвольного нарушения естественного права родителей на воспитание своих детей. К тому же главная опасность – неопределенность форм насилия, остается, поэтому говорить о победе пока рано. К тому же мы не знаем, за какую окончательную редакцию проголосуют депутаты.

– Если закон “О противодействии семейно-бытовому насилию” и сопутствующие ему законопроекты примут в той редакции, что в настоящее время размещена на сайте парламента РК, то в наши дома придет ювенальная юстиция по западному образцу со всеми вытекающими отсюда последствиями, – считает гражданская активистка из Алматы Гульмира СЕМБИЕВА. – Даже отказ родителей от полового просвещения (получения информации об охране репродуктивного здоровья) своего ребенка в школе или в стенах молодежных центров здоровья, а также от вакцинации, на которые ребенок имеет право, будет теперь считаться дискриминацией прав ребенка и может стать поводом для изъятия его из семьи.

А в Закон “О правах ребенка” хотят ввести понятие “ограничение прав ребенка по иным основаниям”, что устанавливает приоритет мнения ребенка над мнением его родителей.

По словам Гульмиры, предлагаемый законопроект не только расширяет полномочия органов полиции и позволяет любому стороннему человеку вмешиваться в дела семьи, но и предусматривает создание отдельного органа – уполномоченного по делам семьи, который будет работать “в связке” с ювенальной полицией, школой, органами опеки.

– По моему мнению, это создает обширное поле для коррупции и злоупотреблений. Судите сами: закон еще не принят, но в школах уже сейчас раздают анкеты, в которых есть вопросы вроде: “Каким образом тебя наказывают родители?” и варианты ответов: “Ставят в угол”, “ругают”, “бьют”. Точно так же собирается информация по психодиагностике детей в школах.

И вот этот-то момент внедрения медицинских психокоррекционных программ как для лиц, совершивших семейно-бытовое насилие, так и для детей, его переживших, вызывает больше всего опасений у гражданской активистки.

– Авторы законопроекта дают следующее определение: “Медицинская психологическая коррекционная программа – это коррекция неадекватных форм поведения через формирование и закрепление способа позитивного взаимодействия с миром, снижение эмоционального напряжения, формирование адекватной самооценки, профилактики ситуаций, провоцирующих вспышки гнева и тревожности”. Если это так, то почему ее уже сейчас не применяют к преступникам – убийцам, насильникам, маньякам?

Гульмира Сембиева для себя на этот вопрос ответила так: потому что нет подтвержденных результатов эффективности этой самой психокоррекции. Больше того, некоторые аналитики на Западе считают, что массовые расстрелы, проводимые подростками, – ее результат.

– За границей проблему с изъятыми детьми, которые плачут и просятся домой, решают следующим образом: приемная семья вызывает психолога или психиатра. Специалист приезжает, ставит диагноз (обычно – посттравматический синдром) и выписывает психотропные препараты.

У приемной семьи есть материальный интерес, потому что за здорового ребенка они получают 4 тысячи долларов США, а если у ребенка психический диагноз, то за него им платят 6 тысяч долларов.

К тому же ему положены бесплатные психотропные вещества, а главное, он сидит тихо и не плачет, не просится к маме.

“В 1997 году психокоррекцию с помощью психотропных веществ ввели в США, а в 1999 году произошла страшная трагедия в школе "Колумбайн", когда подростки пришли с оружием и расстреляли своих одноклассников”, – приводит нерадостный пример гражданская активистка.

– Предлагаемые изменения в законодательстве, касающемся дел семьи, являются ущемлением естественного права родителей на воспитание своих детей и не позволяют отграничить правомерное поведение родителя от противоправного, – перечисляют статьи законов, которым противоречит законопроект “О противодействии семейно-бытовому насилию”, участники оппонирующей группы. – Фактически они дают повод для произвольного вмешательства в семью, что противоречит ст. 2 Кодекса “О браке (супружестве) и семье”. Ст. 27 Конституции признает за родителями право и обязанность воспитывать своих детей. Ст. 5 Конвенции “О правах ребенка” закрепляет руководящую роль семьи по мере взросления детей, предусматривая, что правительства должны позволить семьям руководить своими детьми. Ст. 18 Конвенции закрепляет ответственность родителей за воспитание ребенка и обязанность правительства содействовать им в этом.

Ст. 10 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах предусматривает, что участвующие в настоящем пакте государства признают: семье, являющейся естественной и основной ячейкой общества, должны предоставляться, по возможности, самая широкая охрана и помощь, в особенности при ее образовании, и пока на ее ответственности лежит забота о несамостоятельных детях и их воспитании. Ст. 70 Кодекса “О браке (супружестве) и семье” также предусматривает право и обязанность родителей воспитывать своего ребенка. Причем их право обладает преимуществом перед всеми другими лицами.

По мнению активистов, если сегодня принять законодательные изменения “как есть”, то вскоре многие казахстанцы могут стать жертвами ювенальной машины, как сегодня многие жители Северной Европы и США.

– В прошлом году во Франции были изъяты из семей 300 тысяч детей, – приводят они тревожную статистику. – С 2008 года в США изъяты из семей 5 миллионов детей. Вдумайтесь в это число! В других странах ювенальная система уже работает, люди возмущаются, митингуют, но ничего не меняется. Мы не хотим, чтобы такие ситуации возникали у нас, в Казахстане. И, знаете, ознакомившись с аргументацией наших оппонентов, инициаторов внедрения законопроекта

“О противодействии семейно-бытовому насилию”, мы поняли только одно: у нас проблемы в основном возникают из-за невыполнения своих функциональных обязанностей госорганами: полицией, органами опеки, организациями образования и т. д. Если действующее законодательство будет неукоснительно выполняться на всех уровнях, то необходимость в принятии нового закона просто отпадет.

P.S. Когда верстался номер, гражданские активисты направили депутатам парламента собственную концепцию законопроекта “О противодействии семейно-бытовому насилию” с анализом статистических данных, отражающих социально-экономические причины неблагополучия в семьях, и предложениями по их устранению. Кроме того, ими разработаны таблицы с постатейным обоснованием своего несогласия с нормами законопроекта, которые должны быть обсуждены на заседаниях рабочей группы парламента.