Дома — не лучше: как устроено современное крепостное право в России

Из-за вызванного пандемией дефицита мигрантов в России набирают популярность так называемые работные дома — заведения, где проживают способные трудиться бездомные и люди без средств к существованию. Крыша над головой, трехразовое питание и стабильная зарплата — такие радужные перспективы рисуют рекрутеры рабдомов тем, кто оказался в трудной жизненной ситуации. Однако в реальности же некоторые такие заведения живут по законам тюрьмы. У постояльцев отбирают документы, заставляют работать практически бесплатно, бьют и насильно удерживают. Такие постояльцы, как и мигранты, дешевая рабочая сила, рассказали «Известиям» специалисты по работе с бездомными. Привлекательна эта ниша и с коммерческой точки зрения: каждый трудовой дом приносит своему владельцу сотни тысяч прибыли ежемесячно. В тонкостях современного крепостного права «Известия» разбирались в рамках совместного с РЕН ТВ журналистского расследования.

На вокзалах и около пунктов раздачи еды для бездомных из общей массы резко выделяется группа хорошо одетых людей. Они высматривают клиентов покрепче среди завсегдатаев «кормежек». Местные бездомные зовут их волонтерами, но на деле это профессиональные рекрутеры. Их задача — завербовать в рабочие дома работяг из числа бомжей или оказавшихся в трудной ситуации приезжих. Потенциальных клиентов заманивают обещаниями о крыше над головой, трехразовом питании и достойных условиях труда и отдыха. Жилье, еда и душ — стандартный набор обещаемых удобств в любом рабдоме. Изредка их усиливают медицинской помощью и реабилитацией от алкогольной или наркотической зависимости. Попасть в такое заведение несложно, стоит лишь откликнуться на многочисленные предложения с листовок или подойти к одному из зазывал. А вот выбраться получается далеко не у всех.

— У нас были ребята, которым пришлось бежать из одного реабилитационного центра. Их просто не выпускали с территории коттеджа, в котором он расположен. Документы у молодых людей отобрали сразу, как только они туда попали, — рассказывает юрисконсульт благотворительной организации «Ночлежка» Роман Ширшов.— Парень с девушкой приехали в Санкт-Петербург из российской глубинки. Сначала работали, снимали квартиру, потом оба неожиданно лишились заработка. За квартиру платить стало нечем, поэтому решили воспользоваться предложением пожить и поработать в таком рабдоме. В итоге оказались прямо-таки в рабстве. Деньги они получали только «на сигареты», то есть копейки. Из дома выходить можно было исключительно на работы. Тех, кто сопротивлялся режиму, избивали.

В рабдома обычно зазывают под предлогом достойной жизни: будет еда, кров и хорошая компания — «Намного лучше, чем зимовать под мостом». Однако порой оборачивается всё это совсем по-другому. Зарплату постояльцам зачастую полностью не выдают — если повезет, можно рассчитывать на половину, добавил юрист.

— А то и вовсе обманут: мол, запил, сорвал смену, за это штраф в размере всех выплат. Сейчас стали еще активнее вербовать, потому что мигрантов не хватает, и такая бесплатная рабочая сила нарасхват, — отметил Роман Ширшов.

Так ли страшны рабдома, как кажутся на первый взгляд, на собственном опыте решил проверить корреспондент РЕН ТВ. Далее — его рассказ.

«В комнате, рассчитанной на 22 жильца, почти все места заняты. Таких помещений в подмосковном коттедже, куда меня отвезли с площади трех вокзалов, три — две мужские, одна женская. Рядом со мной ночуют двое мужчин, остальные пока отдыхают в общей комнате. Оба страшно кашляют. Голые стены, двухъярусные кровати, постельное белье — вот и всё, что здесь есть. Кормят тут по расписанию: на ужин мясо с жареным луком, по запаху протухшее; на завтрак — каша. Мой сосед начинает молиться.

— Нужно верить, нужно всегда верить в лучшее, — говорит он мне. — Я запил, денег нет, вернуться домой не могу. Я хочу собрать документы, поднакопить и уехать отсюда.

Выхожу во двор, пообщаться с другими постояльцами. Рассказываю свою легенду, мол, деньги и документы украли, жить негде, неделю назад приехал и уже попал в такую историю. Сочувствующий молодой человек предлагает мне решение.

— На паспорт похожего на тебя человека оформляешь в рассрочку дорогой телефон, потом продаешь его. Так можно на руки сразу получить до 80 тыс. рублей, — говорит он.

Как я понимаю, многие тут занимаются мошенничеством с документами и кражами. Поддельные документы выдают и мне. Утром нас должны распределить на работы. Меня фотографируют на телефон и делают якобы ксерокопию паспорта. Выдают распечатку, ее я должен предъявить работодателю.

Ночью пару раз просыпался. Сначала от ругани одного из соседей — его кусали клопы, — потом от того, что насекомые добрались и до меня.

До работы мы добираемся несколько часов на общественном транспорте. Мой набожный сосед сбегает по пути на работу. Надсмотрщик говорит, что за последние три дня это четвертый человек, который убежал. В итоге приезжаю на стройку без напарника. Мои поддельные документы никого не смутили — сегодня я буду помогать ремонтировать больницу. Работа не пыльная, но тяжелая: нужно таскать стройматериалы на седьмой этаж. Говорю начальнику, что один не справлюсь, он успокаивает: скоро подъедут еще четыре человека. Видимо, из других рабдомов».

За работу платят около 2,5 тыс. рублей. 500 отдают работнику. Еще 500 идет на содержание и еду. Остальное забирает хозяин дома. Получается, что руководить рабдомом очень прибыльно. Умножаем на 20 — примерно столько жильцов в комнате — и получаем 30 тыс. рублей в день. Умножаем на 30 дней в месяц — почти миллион чистой прибыли. Интересно, что начальник рабдома обычно имеет несколько квартир или коттеджей.

Некоторые рабдома — это маленькие тюрьмы, в которых живут по понятиям. Там есть «бегунки» и «крысы». Бегунками называют тех, кто сбегает из трудового дома по пути на работу. Судя по публикациям в соцсетях, таких людей много. Крысами же считают тех, кто совершил мелкую кражу. При этом уголовные дела по таким рабцентрам и царящему там произволу заводятся редко: доказать факты намеренного удержания человека в квартире или коттедже и отбора документов крайне сложно, отметил Роман Ширшов.

«Известиям» удалось найти в Сети несколько пабликов, где завсегдатаи трудовых домов делятся информацией о пропавших людях, ненадежных постояльцах и призывают наказать обидчиков из числа работодателей. Невзирая на законы о тайне частной жизни и защите персональных данных, здесь публикуют паспорта бесправных бомжей, оскорбляют их и публично призывают к унижению и избиению тех, кто пошел против их правил.

«Господин Афанасенко. Редкая хромая лошадь. Второй раз доверились этой животине, и, как обычно, в первый день срыв объекта. При встрече данного примата раздайте лещей», — убеждают в одном из постов.

Тем не менее есть и примеры вполне достойных рабочих домов. Один из таких, «Ной», принимает к себе не только способных трудиться мужчин, но и женщин, стариков и инвалидов. Всем им оказывается посильная помощь — в первую очередь с восстановлением документов.

— Из тысячи постояльцев у нас примерно 400 человек способны работать, а 600 сами себя прокормить не в состоянии. Половина заработанных денег трудяг идет на содержание женщин и стариков. Мы были первым центром, где людям стали платить зарплату. Изначально же реабилитационные центры давали кров в обмен на заработанные деньги. Поначалу люди не могли поверить, что это правда: не только жилье и еда, но и зарплата, — рассказал «Известиям» руководитель сети приютов для бездомных людей «Дом трудолюбия Ной» Эмиль Сосинский.

Станислав живет в «Ное» недавно. Он попал в дом трудолюбия после операции на ноге. В других рабочих домах, где нужно трудиться на стройке, со своим заболеванием он продержаться бы не смог. Тут он ухаживает за свиньями.

— Я был до этого в нескольких трудовых домах. В одном били, в другом забрали паспорт. Но попадались и хорошие, где условия были приемлемые. А случалось, что и на улице жить приходилось. Сейчас моя самая большая мечта — вылечиться, найти хорошую девушку и завести семью, — рассказал молодой человек «Известиям».

В «Ное» живут в общих комнатах. У каждого свой угол с личными вещами и кровать. Постельное белье меняют раз в неделю.

— Оно идеально белое, — показывает Станислав, — приятно засыпать и чувствовать запах свежести.

А вот Алексей и Юлия живут в «Ное» уже несколько лет. Оба до этого тоже прошли через другие рабочие дома. В «Спарте», рассказывает Алексей, могли избить. Один раз начальники так расколотили голову одному жильцу, что крови хватило бы на стакан, говорит он. В другом рабочем кооперативе, добавляет Юлия, ее пытались заставить таскать тяжести, поэтому она сбежала.

За время, проведенное в «Ное», молодые люди поженились и завели семью — в отдельной комнате в приюте они живут с двумя дочками. Мечтают о своем жилье, но пока не соберут все необходимые документы (их у Юлии украли в первый же день после приезда в Москву), «Ной» не покинут.

— Мы не вечные, должны оставить что-то девочкам, чтобы у них была достойная жизнь. В первую очередь нужен свой дом, тогда всё остальное приложится. Когда соберем документы, можем рассчитывать на маткапитал — он будет первым взносом за квартиру, — говорит Юлия.

Как правило, мужчины в рабдомах выполняют низкоквалифицированные работы — копают землю, занимаются разгрузкой и погрузкой. Женщины помогают на кухне и по хозяйству. Те, кто способен к полноценной работе, выезжают на смены на стройку, другие посильно трудятся в самом приюте.

Все учреждения подобного типа можно разделить на несколько подвидов, отмечают эксперты: трудовые дома, реабилитационные центры и псевдореабилитационные центры. Реабилитационные центры бывают при религиозных организациях. Там постояльцам оказывается медицинская помощь. В частности, их лечат от алко- и наркозависимостей. В таких заведениях все места обычно заняты. В псевдореабилитационных центрах под предлогом оказания медпомощи у человека забирают документы и заставляют работать. В трудовых домах постояльцам изначально объясняют, что никто помогать им не намерен. Каждый сам за себя.

— Как правило, такие заведения представляют из себя несколько квартир, в которых люди живут по 5–20 человек. В каждой такой квартире есть надсмотрщик. Он покупает еду, следит за порядком и выводит людей на работы. На стройке он тоже контролирует подопечных. А получают такие работники даже меньше мигрантов, поэтому их выгодно нанимать. В собственности у владельца рабдома бывает обычно не одна квартира, поэтому заработок такого предпринимателя исчисляется сотнями тысяч рублей в месяц, — подчеркнул Роман Ширшов.

Когда исчезли мигранты, работы у трудовых домов однозначно прибавилось, соглашается Эмиль Сосинский.

— Все наши люди нарасхват. Намного больше стало звонить работодателей. Из-за этого даже повысились зарплаты у наших постояльцев. Если раньше за смену максимально платили 1,5 тыс. рублей, то сейчас можно заработать 2,2 тыс. и больше, — добавил он.

Несмотря на то что многие рабдома до сих пор остаются полузаконными организациями, где часто случаются конфликтные ситуации, полностью избавляться от таких заведений было бы неправильно, считает эксперт. Нужно осуществлять за ними контроль, а не выгонять всех бездомных на улицы.

«Известия» направили запрос в МВД РФ с просьбой сообщить, были ли в 2021 году выявлены нарушения в работе рабдомов.