Встретили в штыки: крупный бизнес России против глобального налога

Российский союз промышленников и предпринимателей (РССП) жестко раскритиковал систему корпоративного налогообложения, которую предлагают Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и G20. «Известия» выяснили, насколько обоснованны претензии корпораций и чью сторону примет государство.

Главная претензия бизнесменов в том, что единый 15-процентный налог угрожает преференциям, которые получают крупные компании. Среди них — система специальных инвестиционных контрактов (СПИК) и льготный налоговый статус для резидентов особых экономических зон.

Как считают критики, из-за налога российская экономика рискует впасть в зависимость от государственной поддержки. Могут понадобиться очередные вливания для нивелирования финансовых потерь.

Решение о необходимости ввести мировой налог, который платят транснациональные компании, принято еще в июле. Его подписали 137 стран, в том числе Россия. Цель реформы — нивелировать ущерб от «серых» схем, которыми пользуется крупный бизнес, например, регистрируясь в странах с облегченным налоговым бременем. Кроме того, Россия получит налоги от глобальных IT-игроков за ведение деятельности в РФ и получение прибыли от рекламы.

Опасения РСПП относительно несовместимости действующих в России льготных налоговых режимов с предложениями ОЭСР по введению минимального налога при реализации Pillar 2 выглядят обоснованно. Но и плюсов у предлагаемых решений, несомненно, много, утверждает заместитель руководителя Российского центра компетенций и анализа стандартов ОЭСР РАНХиГС Александра Коваль.

— На площадке ОЭСР сейчас рассматривается двухкомпонентное решение, которое касается не только Pillar 2, предполагающего введение глобальной минимальной ставки корпоративного налогообложения в размере 15% для всех компаний с доходом свыше €750 млн (исключение составляют доходы от международного судоходства), но и Pillar 1, — отмечает эксперт.

По словам Александры Коваль, в рамках последнего предполагается дать национальным юрисдикциям право облагать налогом часть прибыли глобальных корпораций.

— Именно это предложение — своего рода революция в подходе к международному налогообложению. По оценкам ОЭСР, более $100 млрд прибыли будет ежегодно перераспределяться по разным юрисдикциям,— считает собеседница «Известий».

При разделе «общего пирога» Россия будет отнюдь не последней.

— Россия, как страна с большой долей импорта услуг, сможет облагать налогом на прибыль международные корпорации, зарабатывающие на российских пользователях, с глобальным оборотом более €20 млрд, — продолжает аналитик.

Вопрос о согласии России даже не стоит на повестке, поскольку в июле текущего года страна уже подписала двухкомпонентное заявление ОЭСР по решению проблем налогообложения в условиях цифровизации. Остается согласовать детали, включая возможные изъятия, так называемые «безопасные гавани», в том числе в отношении Pillar 2, резюмирует Александра Коваль.

Единое глобальное регулирование упрощает правила игры: бизнес знает, что налоги одинаковы во всех странах ОЭСР и прежние «серые» схемы оптимизации налогообложения уже не будут актуальны, говорит Сергей Гришунин, управляющий директор рейтинговой службы НРА.

— Позиция РСПП тоже понятна: с водой можно выплеснуть и ребенка, особенно в условиях, когда экономике России нужен новый инвестиционный рывок.

Тем не менее, по оценке аналитика, спорить с глобальными инициативами нашей стране очень сложно. Россия оказывается перед выбором без выбора.

— У российского правительства два пути. Либо соглашаться с этой глобальной инициативой и думать о иных способах стимулирования инвестиций, например в форме субсидий, инвестиционных кредитов и т. п. Либо игнорировать это решение, но тогда России придется выйти из глобальной налоговой реформы, с планом которой согласились 137 подписантов. Второй путь выглядит неконструктивным и чреват дальнейшей изоляцией страны на мировой арене, — подытоживает эксперт.

Не стоило ожидать позитивной реакции бизнеса в связи с введением всемирной минимальной ставки корпоративного налога в 15%, убежден директор по стратегии ИК «Финам» Ярослав Кабаков.

— Такие меры направлены в первую очередь на повышение собираемости налогов с транснациональных корпораций и фактически не должны затрагивать промышленность России.

Но российских производителей реформа коснется если не сейчас, то потом.

— Новации, учитывая экспортно-сырьевой характер нашей экономики, несут для России дополнительные риски, — отмечает эксперт. — Вероятнее всего, после IT-гигантов встанет вопрос по перераспределению природной ренты в пользу стран — потребителей данного сырья.

Смысл глобальной реформы — в избегании двойного налогообложения и более простом налоговом учете по сравнению с существующим порядком, где система отсутствует в принципе. Кроме того, платить налог в пользу рынка, где ведешь бизнес, логично, считает управляющий партнер аналитического агентства WMT Consult Екатерина Косарева.

— В том, чтобы отдавать часть прибыли в чужих странах присутствия в бюджет этих самых стран и лишиться налоговых преференций, российские промышленники усмотрели риски для себя. Но будем честны: государство никогда не бросало крупный бизнес на произвол судьбы. Во времена экономических потрясений в первую очередь помогают именно им как крупнейшим работодателям и источнику вливаний в бюджет. Если работа по СПИКам или на территории льготных налоговых зон станет невозможной, законодатели придумают что-то еще, чтобы тем было комфортно.

Глобальный налог кажется более справедливым по сравнению с трансграничным углеродным налогом, который принимает ЕС в ущерб импортерам, поскольку касается всех, а сопротивление отдельно взятого государства при согласии больше половины стран мира бессмысленно, говорит аналитик.

— Говоря о потерях компаний — членов РСПП, нельзя забывать и о приобретении. Судя по объему рекламного рынка, Россия сможет рассчитывать на €3–4 млрд налоговых поступлений от иностранных IT-гигантов. И это — вместо ничего. Рынок интернет-рекламы бурно развивается, и реформа его вряд ли сократит. Как вариант, эти налоговые платежи можно «окрасить» и, например, сформировать фонд инвестподдержки бизнеса, — резюмирует Екатерина Косарева.