Вопрос стимула: чем грозит России замедление китайской экономики

Рост ВВП Китая во втором квартале составил 6,3% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. На первый взгляд, показатель выглядит не так уж плохо и превосходит плановый результат по итогам всего года (5%). Однако он существенно меньше прогнозов аналитиков. Кроме того, статистика по инфляции и безработице также не оправдала надежд. Почему прекращение пандемийных ограничений слабо поддержало развитие Китая и как это скажется на России и других экономических партнерах Пекина — в материале «Известий».

Аналитики нескольких кредитных организаций предсказывали разные результаты для китайской экономики во II квартале 2023 года. Консенсус-прогнозы давали от 6,8% до 7,1%, рассчитывая на продолжение восстановления ВВП страны. Именно поэтому вышедшая статистика и оказалась настолько разочаровывающей. В «вакууме» 6,3% были бы неплохой, даже хорошей цифрой, но всё дело в эффекте низкой базы.

На II квартал 2022 года пришелся весьма жесткий локдаун, который на два месяца почти полностью остановил хозяйственную деятельность в Шанхае (на этот крупнейший город приходится до 5% китайской экономики). Поэтому спустя год аналитики рассчитывали, что ВВП должен показать намного лучшие результаты.

Если же сравнивать с I кварталом 2023 года, то с учетом всех сезонных и календарных факторов рост составил всего 0,8% против 2,2% в январе–марте. Если текущие темпы сохранятся до конца года, экономика страны вырастет немногим более чем на 3%: это один из самых слабых результатов с начала века. Ниже было только в 2020-м, когда началась пандемия.

Представитель Национального бюро статистики Китая Фу Линхуэй после выхода отчета заявил, что экономика страны возвращается «на правильный путь» и что показатель второго квартала — лучший среди всех крупных стран мира. Однако от Китая в любом случае ждут результатов выше, чем у других, — его экономика была самой динамичной в мире на протяжении последних 30 с лишним лет.

Наряду со статистикой по ВВП вышло еще несколько макроэкономических индикаторов, большая часть которых продемонстрировала весьма разочаровывающую картину.

Так, по итогам июня розничные продажи в КНР выросли на 3,3% — разительный контраст с показателями мая (12,7%). Здесь эффект низкой базы как раз прекратил свое действие и неискаженный результат вышел более чем скромным. Отметим, что 3,3% — это в два с лишним раза ниже среднего показателя за последние 10 лет. Потребители неохотно расстаются с деньгами на фоне скепсиса по поводу восстановления экономики и ситуации с безработицей.

Рынок труда действительно поставляет достаточно тревожные новости. Безработица среди молодежи (16–24 года) достигла нового исторического максимума — 21,3%, увеличившись с 20,8% в мае. Более того, китайские аналитики считают, что в ближайшие пару лет ситуация едва ли улучшится: на рынок труда выйдут миллионы вчерашних студентов, а медленно растущая экономика не обеспечит их достаточным количеством рабочих мест.

Ситуация с ценами также обстоит не лучшим образом. Но если в остальном мире разбушевалась инфляция, бьющая 40-летние максимумы, то в Китае проблема обратная — страна находится на пороге дефляции. В июне-2023 потребительские цены не изменились по сравнению с тем же месяцем прошлого года; аналогичные цифры фиксировались и в мае. Между тем цены производителей, которые часто бывают предвестником изменений на потребительском рынке, упали на 5,2% к июню прошлого года и на 0,8% к маю 2023 года.

Наконец, есть проблемы с экспортом, который в прошлом месяце сократился на 12,4% в годовом исчислении. Это неудивительно, учитывая немалые проблемы у большинства торговых партнеров Китая, в первую очередь в «развитом мире» и особенно в Европе. Импорт упал на 6,8%. Частично это можно объяснить снижением цен на сырье, которое по сравнению с 2022 годом вышло существенным.

Есть, впрочем, и положительные моменты. Так, промпроизводство в июне выросло на 4,4%, причем обрабатывающий сектор прибавил 4,8%. Единственным сектором промышленности, где был зафиксирован спад, стало автомобилестроение, но здесь, напротив, был эффект крайне высокой базы. Так или иначе, но таких положительных новостей от китайской экономики в последнее время было немного.

Статистический негатив может пойти на пользу Китаю, если подвигнет власти на программу экономического стимулирования. К ней Пекин обращался не единожды, самый яркий пример — кризис 2008–2009 годов, когда правительство потратило в общей сложности около $600 млрд. Разговоры об этом ведутся давно, и, скорее всего, поддержку экономики обсудят на заседании Политбюро КПК в этом месяце. Впрочем, на сверхмасштабную программу рассчитывать не приходится: финансирование могут выделить, но не более того, что нужно для достижения целевого показателя по росту ВВП.

Главный аргумент против стимула — большой уровень закредитованности китайской экономики, достигающий 280%. Китайские власти стараются избегать наращивания этой цифры, поэтому в последние годы ведут максимально осторожную фискальную и монетарную политику, «затягивая пояса» везде, где только можно.

Как бы то ни было, но за китайской статистикой следит весь мир. Китай находится на втором месте по объему экономики и на первом — по валовым показателям ее прироста, фактически обойдя США в качестве глобального экономического двигателя. Беспокойство по поводу темпов роста КНР выразила даже министр финансов США Джанет Йеллен, заявив, что негатив из Китая может перелиться и в Америку. Впрочем, у американцев достаточно своих проблем, начиная с эффекта от сверхвысоких ставок рефинансирования.

Для России рост китайской экономики — важная тема, так как Москва в последние годы значительно увеличила свой и без того солидный товарооборот с Пекином. Но влияние КНР на Россию может быть и опосредованным — через общий спрос в мировой экономике. Как рассказала в беседе с «Известиями» руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ «Финам» Ольга Беленькая, Китай — крупнейший импортер сырья в мире, и ухудшение прогнозов роста его экономики может означать меньший спрос на сырье и товары, импортируемые из других стран.

— Мировые цены на сырье сейчас ниже, чем они могли бы быть, если бы китайская экономика развивалась согласно прогнозу. Тем не менее во внешней торговле Китая и России пока всё хорошо: по данным китайской статистики, за последние полгода товарооборот между странами вырос на 40,6% и достиг рекордных $114,5 млрд, — отметила эксперт.

Впрочем, рост товарооборота связан преимущественно с увеличением китайских поставок в РФ (в частности, автомобилей), в то же время импорт из России выглядит более сдержанным, добавляет собеседница. В денежном выражении экспорт Пекина в первой половине 2023 года достиг $52,28 млрд (+78,1% по сравнению с тем же периодом 2022 года). Поставки из России выросли на 19,4%, составив $62,26 млрд, поделилась аналитик.

По ее мнению, во II полугодии 2023 года правительство и ЦБ Китая всё же усилят стимулирующие меры для оживления экономической активности в стране.

— В частности, от ЦБ Китая ожидают снижения нормативов обязательного резервирования и, возможно, снижения базовых процентных ставок, что должно удешевить финансирование для населения и бизнеса. Вероятны меры поддержки строительства, внутреннего потребления, инвестиций в увеличение технологической независимости, особенно в условиях внешнеторговых ограничений со стороны США. По данным агентства «Синьхуа», власти Китая объявили о продлении налоговых льгот при покупке автомобилей на новых источниках энергии (NEV) до конца 2027 года, — рассказала Ольга Беленькая.

Объем российского экспорта в Китай вырастет незначительно, если не будут приняты меры по дополнительному стимулированию и снижению долгового бремени китайской строительной отрасли, считает советник генерального директора УК ПСБ Николай Рясков.

— Китайские застройщики могут закупать российский металл и расширять взаимодействие в зависимости от того, на какой стадии цикла они находятся. Если же поддерживающие инициативы будут приняты, то экспорт из России может показать более внушительный рост, — прогнозирует эксперт.