Жизнь как миф: выдумки и правда об Александре Дюма

C произведениями Александра Дюма-отца знаком практически каждый — благодаря экранизациям, инсценировкам, блуждающих сюжетам и шуточным сериям «Симпсонов». При этом биография писателя изобилует таким количеством мифов, что добраться до истины непросто. 24 июля исполняется 220 лет со дня рождения автора «Трех мушкетеров». К юбилею Дюма «Известия» сопоставили выдумки и факты.

Конечно, главный современный миф про Дюма заключается в том, что они с Пушкиным — один человек. Пусть он и выдуман на просторах интернета и чисто ради шутки, но тем не менее, многие вполне верят в реальность такого поворота событий, хоть очевидные факты и говорят обратное.

К слову, в биографии самого Дюма есть несколько настолько же глупых и сюрреалистических сюжетов: например, его родной дед ввозил свою семью во Францию в качестве рабов (изначально они жили на острове Гаити). Он сдал всю семью в залог капитану корабля, а по прибытии выкупил их обратно. Просто потому, что так было проще ввезти людей в страну.

Куда более обоснованный и не менее распространенный — миф о том, что Дюма обращался с исторической основой своих произведений, как ему вздумается. Во многом это представление писатель сформировал о себе сам. Чего только стоят два его известнейших высказывания: «Я насилую историю» и «История — это гвоздь, на который я вешаю картину». Но в реальности всё было намного сложнее. Дюма, конечно же, изучал множество разных исторических источников — как минимум, в его биографиях можно найти цитаты из различных мемуаров, ссылки на документы, письма и свидетельства очевидцев. Да и для работы с историческими сюжетами Александр Дюма часто посещал библиотеки и архивы.

Проблема тут скорее заключается в том, что в угоду сюжету и системе персонажей ему приходилось выставлять акценты на определенных поступках и чертах своих героев. Знаменитый Ришелье из «Трех мушкетеров», конечно же, не был злодеем и интриганом, а наоборот, добродетельным политиком, делавшим всё возможное для благополучия страны. Однако из-за чисто драматической расстановки ролей Дюма пришлось сделать из него антагониста — слишком яркая личность. Впоследствии сам писатель признал свою ошибку в расстановке героев, и уже во втором романе про мушкетёров — «Двадцать лет спустя» — Атос, Арамис, Портос и д’Артаньян проникаются поступками и идеями соперника и даже начинают восхвалять его.

Еще один миф, касающийся и историчности Дюма, и «Трех мушкетеров», — фигура Миледи. Принято считать, что это абсолютно выдуманная героиня. Однако всё не так просто: за основу романа он брал работы Гасьена де Куртиль де Сандра, который писал мемуары за исторических лиц. И в его мемуарах д’Артаньяна и Рошфора персонаж, отдаленно похожий на Миледи, присутствовал. Да и в другом источнике Дюма — мемуарах кардинала де Реца — Миледи тоже упоминается. Единственная загвоздка в том, что выводится она, конечно, не под таким именем.

Вообще из-за Миледи Дюма даже успел посудиться с одним из работников своей «фабрики». Огюст Маке подал на писателя иск из-за того, что тот якобы присвоил себе авторство сцены казни Миледи, которую точно написал он. Парижский суд отнесся к делу со всей серьезностью и провел сразу несколько экспертиз: проверил, какие источники оба автора использовали для описания сцены, опросил других работников «фабрики Дюма» и наконец заставил Александра и Огюста переписать упомянутую сцену. Как оказалось, какие-либо источники по теме изучал лишь Дюма, а не его обвинитель. Другие писатели «фабрики» также подтвердили, что эту сцену написал не Маке. Да и последний этап суда с созданием нового варианта тоже показал, что автором изначального отрывка мог быть только Дюма, поскольку написанное Огюстом было слишком плохо.

С «фабрикой Дюма» связано множество мифов. Распространено мнение, что писатель пользовался трудом огромного числа литературных негров. В качестве аргумента приводят большое количество неточностей в романах, например, у Миледи в разных отрывках текста меняется цвет глаз, а в «Графе Монте-Кристо» персонажи иногда носят разные имена. Впрочем, последнее проще объяснить загруженностью автора: он писал по 500 строчек в день — примерно 24 тыс. знаков, что не так уж и просто.

Реальность же, как всегда, намного прозаичней: в «фабрику» в основном попадали второсортные, если не сказать третьесортные писатели. Причем происходило это, как правило, по одному и тому же сценарию: некий молодой автор писал пьесу, повесть или роман, относил его редактору, тот в свою очередь предлагал уничтожить рукопись или полностью ее переписать. И вот это юное разочарованное дарование пробивалось в ученики к Дюма — все знали, что мэтр практически всегда старается помочь молодым.

На самом деле, практически вся «фабрика Дюма» выполняла функцию, схожую с институтом литературного секретариата: они забирали книги из библиотеки, отвечали на письма, помогали найти источники и, возможно, изредка получали задание дописать какой-то эпизод. Вероятно, из-за этого мы особо и не знаем никаких знаменитых учеников Дюма, поскольку самому писательству он их как раз и не учил.

Известна история о том, как он помог знаменитой писательнице. Жорж Санд принесла Дюма одну из своих ранних пьес, чтобы попросить помощи в постановке или хотя бы получить какое-либо благословение на печать, поскольку работа ей совсем не удалась. Дюма переписал пьесу и отдал Жорж Санд, чтобы та публиковала ее исключительно под своим именем и не вписывала его в соавторы...

Конечно, в жизни Дюма можно найти еще множество мифов, а в ближайшее время их придумают еще больше. Но все эти мифы куда скучнее реальной жизни. Всё-таки судьба человека, создавшего жанр приключенческого исторического романа, должна была быть наполнена парадоксами.