Судьба грустного беби: 90 лет назад родился Василий Аксенов

Биографии Василия Аксенова хватило бы на три обыкновенные жизни. Он был лидером молодежной прозы в Советском Союзе 1960-х, приехав в Америку, стал одной из самых заметных фигур в эмигрантской русскоязычной литературе и, наконец, вновь вернулся на родину, чтобы обрести здесь статус живого классика. Перипетии судьбы писателя, по праву носившего статус иконы стиля, вспоминают «Известия».

Василий Аксенов родился 20 августа 1932 года в Казани. Он был третьим ребенком в благополучной семье советских функционеров — председателя Казанского горсовета Павла Васильевича Аксенова и заведующей отделом культуры газеты «Красная Татария» Евгении Соломоновны Гинзбург. В 1937-м, когда будущему писателю не было еще и пяти лет, обоих родителей арестовали: отца обвинили в «притуплении большевистской бдительности», мать — в участии в троцкистской террористической организации. Старших детей, сестру Майю и брата Алексея, забрали к себе родственники, но младшего бабушкам отдать отказались, отправив в детский дом для детей заключенных.

Год ушел у дяди будущего писателя, Андреяна Аксенова, и его жены Ксении, чтобы разыскать Васю и забрать его к себе, в многодетное небогатое семейство. У родственников он прожил 10 лет. Лишь в 1947 году Евгения Гинзбург, освободившись из лагеря и проживая в магаданской ссылке, добилась разрешения на приезд сына. Их встреча позднее нашла отображение сразу в двух значимых литературных произведениях советской эпохи — мемуарах Гинзбург «Крутой маршрут» и аксеновском романе «Ожог», персонаж которого, альтер эго писателя, рассуждает: «Прежде, особенно в раннем детстве, мне казалось, что тетя Ксеня заботится обо мне как мать. Она действительно заботилась, но... мать — это прежде всего бескорыстие чувства. И еще вот что: ей можно читать свои любимые стихи, и если ты остановишься, она продолжит с прерванной строчки».

Окончив школу в Магадане, Аксенов вернулся в Казань и поступил в медицинский институт. По его словам, профессию врача посоветовали ему родители: объяснили, что «в лагере врачи лучше выживают». Несколько лет спустя из-за лагерного прошлого родителей Аксенова отчислили из института, но времена менялись, и он сумел не только восстановиться, но и перевестись в 1-й Ленинградский медицинский институт. Окончив его в 1956 году, Аксенов получил распределение в Балтийское морское пароходство — но поработать там ему не удалось: снова сказалась «неблагонадежная» семейная биография. Несколько лет Аксенов трудился карантинным врачом в Карелии, в поселке Вознесение на Онежском озере, в Ленинградском морском торговом порту, затем — фтизиатром в туберкулезной больнице в Москве. Уже работая врачом, Василий Аксенов стал писать, но сам поначалу относился к своему увлечению не слишком серьезно. Однако случай решил за него.

Одним из первых читателей рассказов молодого фтизиатра стал прозаик Владимир Померанцев. Он же показал их Валентину Катаеву, в те годы занимавшему пост главного редактора в журнале «Юность». По легенде, Катаев даже не дочитал их до конца, сразу отправив в печать, очаровавшись первыми же метафорами начинающего автора и предсказав ему судьбу «настоящего писателя». Катаев оказался прав — через несколько месяцев, в 1960-м, в «Юности» вышла повесть Аксенова «Коллеги», затем, почти без перерыва, — романы «Звездный билет» и «Апельсины из Марокко». Для советской литературы они стали откровением: об их героях, их мировоззрении, языке, которым они изъясняются, даже их манерах одеваться спорили критики, а у читателей они обрели такую популярность, что, по словам писательницы Зои Богуславской, трудно было разобраться, «то ли Аксенов внес в литературу городской молодежный сленг начала шестидесятых, то ли молодежь заговорила языком его героев». И хотя персонажи его повестей по духу были истинными выходцами из СССР — энергичными молодыми людьми, решавшими для себя вопросы чести и долга, всегда готовыми постоять за друга, — Аксенова не раз обвиняли в идеологической незрелости его книг: к примеру, Корней Чуковский сетовал на использование «варварской лексики», а литературовед Виктор Панков в статье о «Звездном билете» отмечал «слабость идейной основы романа».

Действительно, от идеологии Василий Аксенов был далек. Он был стилягой, модником, завсегдатаем популярных кафе и большим ценителем джаза. «Элегантный, невозмутимый, гениальный Гленн Миллер посверкивал стеклышками очков, и мы замирали от предвкушения чудес. Всем нам просто не верилось, что джаз может так переворачивать душу», — напишет поздний Аксенов в романе «Вольтерьянцы и вольтерьянки», вспоминая свои молодые годы. Еще в годы занятий медициной он женился на Кире Менделевой, внучатой племяннице ректора ленинградского первого меда, однако семья не мешала ему слыть сердцеедом.

Столь же свободно он чувствовал себя и в литературе, примеряя на себя различные формы и жанры — от биографического романа о Леониде Красине «Любовь к электричеству» до детской дилогии «Мой дедушка — памятник» и «Сундучок, в котором что-то стучит». В 1961-м вместе с драматургом Георгием Стабовым он пишет пьесу по своей повести «Коллеги», после чего еще не раз возвращается к драматургии. Он участвует в написании коллективного детективного романа «Смеется тот, кто смеется», вместе с Овидием Горчаковым и Григорием Поженяном пишет пародию на шпионский боевик «Джин Грин — неприкасаемый», а позднее публикует экспериментальное произведение «Поиски жанра», жанр которого звучит так же, как и название. Казалось, будучи членом редколлегии «Юности» и признанным лидером новой молодежной литературы, Аксенов может позволить себе любые эксперименты. Но эпоха безудержной свободы оказалась недолгой.

В марте 1953-го на встрече с интеллигенцией в Кремле Никита Хрущев накинулся на Василия Аксенова с руганью. Позднее, в романе «Ожог», Аксенов заставит читателей одновременно смеяться и ужасаться этой кулуарной сцене, переложив ее на художественный лад. «Книжку недавно одну взял, — тихо продолжал Глава, набирая силы для нового взлета. — Тошнить стало, товарищи. Не в коня пошел корм, товарищи (смех, аплодисменты). Ни пейзажа, товарищи, ни стройной фабулы, ни одного рабочего даже на уровне райкома нету. Ни зима, ни лето, товарищи, а попадье кочерга в одно место! (Долгий несмолкающий смех, переходящий в слезы). Да в другие времена за такую-П книжку! Семь шкур! С сочинителя! С жены-П! С детей! Сняли-П! — Теперь голос Главы звенел в самых верхних регистрах и вдруг, погашенный хитроватой улыбочкой, слетел вниз. — История беспощадна к ублюдкам и ренегатам всех мастей, а особенно одной, которую все знают!»

Биография Аксенова-диссидента началась в марте 1966-го, когда он был задержан за участие в попытке демонстрации на Красной площади против реабилитации Сталина. В дальнейшем Аксенов не раз подписывал письма в защиту диссидентов, за что получил выговор с занесением в личное дело от Московского отделения Союза писателей. Всё чаще в прессе появлялись критические статьи, где его называли несоветским и ненародным писателем. Действительно, его стиль изменился: на смену ранним произведениям, пронизанным мечтами о светлом или не очень, но всё-таки будущем, пришли многоплановые, сложные по структуре и неспешные по темпу повествования произведения, где на первый план выдвигаются философские вопросы о судьбе, смысле жизни, соотношении внутренней и внешней свободы. Романы «Ожог» и «Остров Крым» Аксенов писал, не рассчитывая на их публикацию на родине. Они вышли в США, окончательно закрепив за Аксеновым статус антисоветчика.

Очередным рубежом в его биографии стал 1978 год. Аксенов совместно с Андреем Битовым, Виктором Ерофеевым, Фазилем Искандером, Евгением Поповым и Беллой Ахмадуллиной принял участие в издании бесцензурного литературного альманаха «Метрополь». Он был издан в США, после чего Попов и Ерофеев были исключены из Союза писателей СССР. Аксенов в знак протеста также заявил о своем выходе из писательской организации. Впрочем, это мало что изменило. «Меня предупредили, что, если я буду публиковаться на Западе, мне придется распрощаться со своей страной», — рассказывал он позднее в интервью. Так что, когда Аксенову в 1980-м разрешили выехать в США, он понимал, что это билет в один конец. Он быстро оформил развод с Менделевой, женился на вдове режиссера Романа Кармена Майе, с которой его связывал многолетний роман, и вдвоем они отправились в США. Через пару месяцев после его отъезда вышел указ, лишивший Василия Аксенова советского гражданства за «действия, порочащие высокое звание гражданина СССР».

В Америке их поначалу приютил владелец главного эмигрантского издательства «Ардис» Карл Проффер. Аксенов поначалу мечтал о продолжении писательской карьеры в Америке, но ей с самого начала помешал Иосиф Бродский, давший разгромную оценку аксеновскому «Ожогу» и тем самым поставив крест на надеждах Аксенова издать роман на английском языке. Этот конфликт ознаменовал конец большой литературной дружбы: когда-то хорошие приятели, Аксенов и Бродский стали непримиримыми врагами.

Впрочем, дела у Аксенова в Америке шли неплохо. Он преподавал в нескольких университетах США, включая университеты Джорджа Вашингтона и Джорджа Мейсона, его семинары «Два столетия русского романа» и «Современный роман — упругость жанра» пользовались большой популярностью у студентов. Он публиковался в журнале «Континент» и альманахе «Глагол», работал на радио, позднее опубликовав свои радиоочерки в сборнике под названием «Десятилетие клеветы». В 1989-м в Штатах вышла его первая книга на английском «Желток яйца». В том же году он впервые после отъезда по приглашению посла США посетил Советский Союз.

В 1990 году Василию Аксенову вернули советское гражданство. Три года спустя, в 1993-м, российские власти подарили семье писателя квартиру в высотке на Котельнической набережной, взамен отобранной после отъезда у Майи Аксеновой квартиры ее бывшего мужа Романа Кармена. Отныне Аксенов делит свое время между Москвой и Биаррицем. В доме в Биаррице он продолжает работать над новыми романами, которые в 2000-м выходят из-под его пера во множестве — «Московская сага», «Вольтерьянцы и вольтерьянки», «Москва Ква-ква», «Кесарево свечение», «Редкие земли», «Таинственная страсть». В Москву он, впрочем, приезжает всё чаще — ради общения с издателями, читателями и друзьями.

Аксенов снова оказывается в центре литературной жизни страны. По его роману «Московская сага» сняли сериал, мгновенно получивший популярность. В том же году его роман «Вольтерьянцы и вольтерьянки» удостаивается Букеровской премии. А последний законченный роман «Редкие земли» получает неожиданный оммаж от стиляг нового поколения: солист группы «Мумий Тролль» Илья Лагутенко, искренний поклонник Аксенова, даст такое же название одному из популярнейших дисков группы.

15 января 2008 года, выезжая из двора дома на Котельнической набережной, Аксенов неожиданно потерял сознание. Приехавшая «скорая» отвезла писателя в больницу, где у него диагностировали обширный инсульт. Врачи Института имени Склифосовского и госпиталя Бурденко несколько месяцев пытались его спасти, но многочисленные осложнения из-за сопутствующих заболеваний, включая сахарный диабет, не позволили ему встать на ноги. Василий Аксенов умер 6 июля 2009 года в НИИ имени Склифосовского. Он похоронен в Москве на Аллее писателей Ваганьковского кладбища.