Жизнеописаниями правителей древности обычно занимаются историки, но здесь перед нами любопытное исключение. Автор книги о Марке Аврелии — известный в Америке психотерапевт, подходящий к императору-философу с позиции своего ремесла. Что получилось, изучала критик Лидия Маслова — специально для «Известий».
Дональд Робертсон Думай как римский император: стоическая философия Марка Аврелия для преодоления жизненных невзгод и обретения душевного равновесияМосква: Эксмо, 2020. — Пер. с английского Ю.С. Коряжкинской. — 304 с.
Дональд Робертсон начинает свою книгу о практической пользе от философии Марка Аврелия с рассказа о личном опыте, который повлиял на его выбор жизненного пути. Хотя автор книги и получил пристойное воспитание («Отец был скромным и порядочным человеком, он приучал меня задумываться над смыслом бытия»), тем не менее сначала он едва не пошел по скользкой дорожке. Причина — стресс, которым в 13 лет стала для него смерть отца от рака: «Я чувствовал, что неуклонно качусь в пропасть. Школа и социальные службы поставили на мне крест. И я не видел смысла в том, чтобы пытаться их разубедить».
Свое сложное эмоциональное состояние той поры Робертсон описывает с помощью довольно наглядной метафоры: «Казалось, что мой мозг зудит, хотелось почесать его, но я никак не мог до него достать». К счастью, судьба уберегла пытливого юношу от уголовной будущности. Постепенно он взял себя в руки, сконцентрировался и сумел направить свою биографию в нужное русло: «Мой вновь обретенный смысл жизни также помог мне встать на путь истинный: я перестал попадать в неприятности и поступил на философское отделение университета в Абердине».
Поднаторев в философии, на следующей жизненной развилке, суть которой, если кратко сформулировать ее с присущим Марку Аврелию спокойным цинизмом, сводится к вопросу «гранты или гонорары?», автор книги сделал выбор в пользу карьеры психотерапевта. Он здраво рассудил, что философские познания можно прекрасно приспособить для лечебной практики, а эффектные цитаты из величайших мыслителей древности скрасят утомительную беседу даже с самым тревожным пациентом.
Дональд Робертсон — адепт когнитивно-поведенческой терапии, которая ведет перманентную борьбу с психоанализом за сердца и кошельки пациентов. Горячо нахваливая преимущества своего метода как более современного и прогрессивного, Робертсон немного выдает желаемое за действительное: «Психоаналитические концепции Фрейда и Юнга постепенно устаревали, и им на смену пришла когнитивно-поведенческая терапия (КПТ), которая стала доминирующей формой научно обоснованной клинической практики в психотерапии».
Абсолютное «доминирование» КПТ — некоторое преувеличение, но предпринятая в книге попытка подвести под нее философские основания в виде древнеримского стоицизма, безусловно, прибавляет ей очков как всякий удачный рекламный трюк. По сути, Робертсон, как ловкий копирайтер, берет респектабельного и авторитетного Марка Аврелия и размещает его красивый мужественный портрет на логотипе своей мозгоправильной фабрики, сразу приобретающей особую солидность.
Изрядную часть книги составляет вполне познавательный пересказ биографии императора и прилежное изложение его основного философского труда — «Размышлений». Оно, впрочем, уснащено терминами типа «эксперт», «ролевая модель», «визуализация», «осознанность», а также аналогиями из нынешней жизни, как бы приближающих Марка Аврелия к нам:
Автор цитаты
«Тот безымянный раб, у которого он столькому научился в детстве, дал ему мудрый совет — не принимать сторону «Зеленых» или «Голубых» в гонках на колесницах или различных фракций на гладиаторских боях. Это были главные народные развлечения в имперском Риме, и массы так же пристрастились к ним, как мы к спортивным играм и реалити-шоу по телевизору»
Правда, между нами и императором есть и более существенная дистанция, чем несколько веков, — это, судя по всему, принципиально иное качество человеческого материала, из которого был сделан Марк Аврелий. Для человека обычного, заурядного, пытаться повторить в домашних условиях то, что удалось императору, не то чтобы опасно, но чревато разочарованиями. Впрочем, и это предусмотрено в книге Робертсона, уделяющего большое внимание такому важному понятию, как «оговорка наперед» (hupexhairesis).
Коротко говоря, речь идет о таком душевном настрое, когда провал абсолютно любого твоего предприятия или занятия заранее предусмотрен, а потому не должен тебя особенно расстраивать (а успеху обрадоваться ты всегда успеешь).
Конечно, в реальности, а не в идеальной жизни воображаемого мудреца, не расстраиваться от неудачи так же трудно, как избавиться от вредных привычек, которым посвящена одна из самых увлекательных глав книги. Тут автор переходит к практическим советам, особенно ценным в нынешние пандемические времена:
Автор цитаты
«В числе распространенных привычек, которые мешают людям, — касание руками лица во время общения, грызение ногтей, курение, выпивка или употребление вредной пищи. ... Первым предупредительным сигналом является беспокойство рук, например поглаживание подбородка, прежде чем ухватиться зубами за ноготь. Если с самого начала замечать эти предупредительные сигналы, то можно значительно ослабить привычку»
Рекомендации Робертсона, которые он выводит из стоицизма, часто выглядят вполне логичными. Действительно, всерьез задавшись целью пресечь «грызение» ногтей, можно установить за собой круглосуточное наблюдение и всякий раз, как рука начинает подкрадываться в сторону рта, представлять, как сам Марк Аврелий ее безжалостно отрубает. Другое дело, что мобилизация всех душевных ресурсов, необходимых для такого мысленного перформанса и столь жесткого контроля над собой, чревата побочными эффектами.
Не факт, что от необходимости постоянно быть начеку и невозможности ни на секунду расслабиться не разовьется какой-нибудь другой невротический симптом. Скажем, пока воображаемый император отрубает одну руку, другая, предоставленная сама себе, судорожно ковыряет в носу. Тем не менее попытаться можно, и читатель ничем не рискует, если примет на веру один из ключевых советов Робертсона, по мнению которого в любой ситуации надо прежде всего подумать: «Как поступил бы на моем месте мудрый человек?»
Этот способ успокоиться и не впадать в отчаяние можно смело рекомендовать самой широкой аудитории, пусть даже кому-то ехидное подсознание сразу подскажет издевательский ответ: «Мудрый человек на твоем месте никогда бы не оказался».
