Опасное сальто: как будут выживать шапито и чем ответит Росгосцирк

«Цирк приехал!» Этот радостный клич редко услышишь в мегаполисах, зато в других городах и селениях нашей необъятной родины он до известного времени звучал довольно часто. Для многих наших соотечественников передвижные шапито — единственная возможность приобщиться к великому цирковому искусству. Зимой они отдыхают, в марте–апреле открываются. Этой весной не работает ни один — карантин. Удивительно, но на фоне охватившего частный бизнес уныния директора частных цирков смотрят в будущее с оптимизмом, хотя и осознают все риски. «Известия» выяснили причины жизнестойкости этой культурной отрасли.

Цирк изначально был частным, преимущественно семейным мероприятием, но в Советском Союзе его поставили на мощные государственные рельсы. Потом эту модель скопировал Китай, и теперь Россия с Поднебесной — единственные страны, где государство содержит цирк. В кризис это даже хорошо: например, крупнейший в мире частник Cirque du Soleil уже распустил своих 4579 сотрудников в бессрочные отпуска.

— Компания приобрела нам билеты и отправила домой в Россию, — сообщила «Известиям» воздушная гимнастка Сабрина Шатирова. — Нам выплатили единоразовую материальную помощь. Сейчас сидим дома, ждем, что будет дальше.

Артисты, работающие в системе Росгосцирка, рассказали «Известиям» в ведомстве, тоже ушли в отпуска. Но — в оплачиваемые, как при привычном режиме работы. Есть понятие «репетиционный простой» — когда репетиции идут, но номера еще нет. В мае, если вынужденный простой продлится, у артистов все равно останется базовая зарплата в 12 тыс. рублей. Зверей, если сотрудники цирка работают с животными, кормят за госсчет. В апреле их суточное содержание обойдется в 366 тыс. рублей, а сохранение в рабочем состоянии инфраструктуры цирков и гостиниц — в 1 млн 606 тыс. рублей, уточнили в ведомстве.

Всего в России 38 стационарных цирков в системе Росгосцирка и около 200 передвижных — преимущественно частных. Среди них тоже есть стационарные. Например, знаменитый цирк Юрия Никулина на Цветном бульваре с оборотом, сопоставимым с крупными госцирками. Но большинство частников разъездные. В основе таких трупп — семейный бизнес плюс нанятые по контракту независимые артисты. Как правило, работают передвижные цирки в шапито — по-цирковому, в палатке. Зимой отдыхают — холодно да и передвигаться тяжело.

— Цирк шапито — это палатка, вагончики, персонал, — пояснил «Известиям» Роман Коробко, директор цирка Романа Коробко. — Владельцы 30% частных цирков имеют еще и своих животных. Остальные нанимают дрессировщиков по контракту на сезон.

Сезон у цирка Романа Коробко должен был начаться в мае, с этого же момента исчислялись бы и контракты артистов. А вот Евгений Ким, владелец цирка «Золотой дракон», успел начать работать до карантина. Кризис застал его в Улан-Удэ. Не будь пандемии, предприятие, скорее всего, вышло бы на привычные цифры. По словам Евгения Кима, на постоянной основе у него работают 30 человек и порядка 10–15 в активный сезон на договорах. Зарплаты с надбавками и суточными составляют от 30 до 150 тыс. рублей, средний оборот за месяц — 6–8 млн рублей.

Сейчас у цирка только расходы, существенная часть которых — прокорм животных. В «Золотом драконе» их 50 — обезьяны, ламы, пони, лошади. На еду уходит 250–300 тыс. рублей в зависимости от сезона.

Владелец цирка «Фантастик» Геннадий Пекулин, вставший со своим персоналом в Павловском Посаде, кормит трех медведей, пять собак, трех верблюдов и лошадь. Обезьяны, к счастью, приехать не успели — артисты, работавшие с ними номер, пережидают карантин дома.

По словам директоров, животные — самые незащищенные существа в цирке. И содержать их в порядке — святая обязанность. Говорят, что сами есть не будут, но зверей накормят, потому что каждого с детства выкармливали с ложечки, из пипеточки. А не кормить своих ребятишек — грех.

Другое дело люди. С ними в частных цирках — которые, по сути дела, большие семьи — всегда можно договориться, даже в случаях жестких мер типа неоплачиваемых отпусков.

— Вынужден буду попросить людей написать заявление без содержания, — признался Евгений Ким. — Работаю с ними много лет, и они прекрасно понимают, что пришло время, когда придется завязать пояса, немножко похудеть, поработать за еду.

С другой стороны, повезло, что цирк стоит — пандемия застала не в дороге и можно репетировать, радуется Геннадий Пекулин. Арендодатели, по его словам, вошли в положение — пока цирк в вынужденном простое, не требуют плату за стоянку. Аналогичное счастье привалило и «Золотому дракону». Да и вообще, утверждают собеседники «Известий», в цирковой практике сейчас немало случаев, когда и коммерческие структуры, и городские власти входят в положение и не берут с частников деньги за аренду.

А вот обещанная бизнесу госпомощь до передвижных цирков, скорее всего, на дойдет. Например, Евгению Киму не получается взять ссуду как малому предприятию, потому что работников у него больше 15. А под среднее предприятие цирк не подходит по оборотам. Между тем, чтобы продержаться, цирку надо 3–4 млн, а потом еще пару миллионов на открытие. Но артисты надеются выжить.

— У нас каждые пять лет что-нибудь форс-мажорное происходит. Выезжаем за счет того, что работаем семьями, в наших руках наше благополучие, — заметил Евгений Ким. — Где-то ужмемся, что-то переделаем. Мы уже такое проходили.

По мнению Романа Коробко, одного из инициаторов создания Ассоциации передвижных цирков, свободные артисты «попали» больше других. Но частный цирк должен нести риски и находить решения. Независимость для него важнее. В сложившейся ситуации, когда все терпят убытки, есть люди, кому помощь государства нужна больше, нежели цирковым, считает он.

Уже понятно, что в этом сезоне откроются не все передвижные цирки, какие-то из них не выживут. Отчасти такая ситуация выгодна Росгосцирку, который надеется, что кризис вернет под его знамена разбредшихся по свету артистов. Прецеденты уже есть. Например, в Хабаровске заложниками пандемии оказалась семья дрессировщиков Нестеровых-Федотовых. Шесть белых бенгальских тигров, белый носорог, а также свора собак остались без еды.

— Мы попали в затруднительную ситуацию, и рады, что Росгосцирк поддержал нас и принял под свою опеку, — поделилась с «Известиями» Алиса Нестерова.

А гендиректор компании Владимир Шемякин заметил, что в ситуации кризиса, вызванного пандемией, государственная компания — единственная тихая гавань. И когда талантливые артисты с их экзотическими, занесенными в Красную книгу животными оказались в бедственном положении, он не мог их не приютить.

В Росгосцирке подтвердили, что возвращение дрессировщиков — не единственный случай. Кризис вернул на родину цирковых, работавших по контракту во Франции, Германии, Китае и Италии. Теперь они потенциальные артисты Росгосцирка. Многие уже просились обратно в конвейер отечественной компании.

Задача привлечь новых высококлассных артистов и возвратить тех, кто некогда ушел, была поставлена компании еще до карантина, отметили в Росгосцирке. Но, похоже, только карантин сделал то, что ранее не удавалось сделать никакими посулами.