Азартная, неутомимая, парадоксальная, похожая, по воспоминаниям учеников, скорее на шестидесятницу — «всегда в строю, всегда в бою», — Мариэтта Омаровна Чудакова, ушедшая от нас 21 ноября, вызывала бурю эмоций: от обожания до негодования, от иконического поклонения до полного обесценивания, вошедшего нынче, впрочем, в моду.
Картина под папиросной бумагойОна — исследователь и биограф Булгакова, инициатор создания первого и пока единственного по-настоящему народного литмузея в «нехорошей квартире». Доктор филологических наук, автор более 200 работ по русской и советской литературе, настоящий подвижник от науки — более 30 лет она собирала ученых на Тыняновских чтениях. Культовый преподаватель Литинститута, приглашенный профессор на кафедрах университетов США и Европы. Наконец, жена выдающегося литературоведа и известного писателя Александра Чудакова.
Мариэтта Омаровна не принимала выражения «массовый читатель». Но ее зачитанные людьми работы «Мастерство Юрия Олеши», «Поэтика Михаила Зощенко» — и главная, программная, заложившая основы булгаковедения книга «Жизнеописание Михаила Булгакова» — адресовались не узкой референтной группе исследователей-знатоков, а тому самому широкому кругу. Ее можно сравнить с Яковом Перельманом, завладевшим умами небезнадежных по части точных наук школьников при помощи своих «Живой математики» и «Занимательной физики»; с Натаном Эйдельманом, рассказавшим о русской старине так непосредственно и ярко, словно он был ее несомненным очевидцем.
В своих филологических штудиях Чудакова темпераментно, внятно, без назидательной учительской указки и «надмирного» жонглерства терминологией говорила об обожаемой ею литературе, которую считала не кроссвордом, нуждающимся в разгадке, а живописным полотном, покрытым папиросной бумагой официозных толкований. «Это скорее тот… случай, когда хочется снять папиросную бумагу с картины, чтоб лучше ее разглядеть», — писала она.
Ее остроумные сопоставления вроде бы несопоставимого — «Капитанской дочки» с «Тимуром и его командой», Воланда со стариком Хоттабычем, «Мастера и Маргариты» с романом Николая Островского «Как закалялась сталь» — заложили современную тенденцию популярного литературоведения. Этим приемом теперь активно пользуются многие лекторы — от Дмитрия Быкова до Маруси Климовой.
Вера в лучшееБольшая часть претензий к Чудаковой касалась ее политических взглядов: в советское время она была близка к диссидентским кругам, считала коммунистов злом; в октябре 1993-го выступила на стороне исполнительной власти; подписала публичное обращение группы литераторов, известное как «Письмо сорока двух», где содержался призыв запретить «все виды коммунистических и националистических партий»; баллотировалась в парламент от Союза правых сил (СПС). Друзья вспоминают, что ей даже в метро не давали спокойно проехать, иногда начинали полемизировать, но чаще просто спрашивали — как дальше жить…
Мариэтта Чудакова верила в детей, в их чистый и ясный взгляд на вещи. Неслучайно она колесила по стране — выступала по библиотекам и школам, организовывала литературные конкурсы, раздавала книги в деревнях и селах, чтобы школьники этих мест не забывали вкус к чтению. Уйму времени она проводила в машине, трясясь по глухому бездорожью с ноутбуком на коленях. И неспроста в последние годы жизни она увлеклась прозой для детей и подростков. «Нет книг, которые читать рано». «С подрастающим поколением — всё в порядке. Дело в нас, а не в них». Это цитаты, взятые практические наудачу из ее недавних интервью. Она была уверена, что книги надо не «проходить», а прочитывать — вдумчиво, вслух. А детей нужно не заставлять и «учить», а просто не отравлять приспособленческой взрослой «философией», усвоенной многими родителями, и идеологическими штампами.
Еще она считала, что могут существовать некая мировая гармония и справедливость, правовое государство, демократия без популистских лозунгов и бюрократической прослойки. И, как бы это сейчас наивно ни звучало, она верила в людей вообще: «У нас много умных, честных, благородных, знающих, замечательных людей — музейных работников, библиотекарей, преподавателей и др. Но у них есть один очень существенный недостаток — обреченная уверенность в том, что от них в их родной стране ничего не зависит…»
От Мариэтты Чудаковой зависело. И, видимо, будет зависеть.
Справка «Известий»
