Такое мнение «Каравану» высказал директор Палаты аудиторов Арыстан Акан.
- Лет шесть назад мы в Палате аудиторов увидели, что напряжение в обществе стало резко нарастать. В основном из-за того, что владельцы приватизированных или переданных в управление предприятий перестали обращать внимание на мнение общества. Это касается как крупных предприятий, которые влияют на ситуацию в стране, так и средних, от которых зависит жизнь в небольших городах, - рассказывает исполнительный директор ПАО «Палата аудиторов РК» и член Общественного совета по государственным финансам Министерства финансов РК Арыстан Акан. – Частично мы это видим, когда работаем с документами этих предприятий. Но сказать не можем, так как ограничены правилами и этикой международных стандартов аудита.
Например, работает завод. Он дает выбросы, которые наносят вред местному населению. Соответственно, у завода есть обязательство построить больницу. Но обычная финансовая проверка, как бы ее ни называли – государственный аудит, финансовый аудит или что-то иное – проходит однобоко. Проверяющий смотрит только на цифры и высчитывает на их основе свои показатели. Это ограничивает его в получении всего спектра информации, связанного с этим заводом. Для этого привлекается оценщик или эколог. Только он может сказать, насколько инвестор выполняет свои социальные программы, какова его доля ответственности перед населением, какие у него программы в перспективе, что надо улучшить, что надо изменить.
Это натолкнуло руководство палаты к мысли создать национальный стандарт социального аудита. Социальный аудит – это разносторонний аудит объекта, проводимый разными специалистами по широкому спектру; но в итоге все должно свестись к одной мысли: выполняет или нет инвестор свои обязательства по отношению к государству и обществу.
Социальный аудит отвечает на вопросы непромышленного характера. У предприятия всегда есть круг вопросов, связанных с его деятельностью: как предприятие распределяет прибыль, как расширяет производство, закупает новые технологии. Это due diligence и другие виды аудита. Социальный аудит отвечает за внешнюю оболочку – как это предприятие контактирует с обществом. Компания из Алматы может лишить Кокшетау хлеба, угля, газа и топлива
Как правило, такой аудит может применяться к крупным предприятиям по добыче, производственным, торговым, логистическим. Иначе говоря, это градообразующие предприятия. Если они находятся в госуправлении, такой аудит не надо проводить, так как у государства есть свои рычаги воздействия. Но если это переданные инвестору предприятия, то по договору инвестор не только деньги заносит в казну, но ему государство еще ставит в задачу выполнение социального пакета. Такой райдер обычно большой. Самый простой набор - это количество рабочих мест на производстве, поддержание в нормальном состоянии социальной сферы, больниц, дорог, экологические вопросы, культурные.
- Допустим, у нас в 2021 году были неоднократные выступления нефтяников на западе. Они требовали, чтобы каждому платили зарплату по 2-3 млн тенге. Возможно, какие-то предприятия работают по социальным вопросам ненадлежащим образом, не объясняют людям, что происходит, все непрозрачно. Поэтому население думает, что они миллиарды гребут, а нам копейки дают. Но, с другой стороны, если каждому сотруднику выплатить по 3 млн, предприятие это потянет. Но только пару месяцев, - уверен Арыстан Акан. - Потом эта компания закроется, и работников уволят. Этот вопрос сообществом тоже надо обсуждать.
- Другой пример. В советское время людям платили немного. Обычно не более 200 рублей в месяц. При этом многие люди часто переходили работать на другие заводы или организации, часто с понижением заработной платы. Почему? Они шли за социалкой, - уверен эксперт. - Квартиру можно было легче получить. Быстрее шла очередь на машину. Пансионат лучше. Работали методы нефинансового характера.
В советское время была практика: отработал 3 года на заводе – иди на заочное. Человек учился. Его диплом признавался. И место не потерял, и образование получил. Если это НИИ, то давали возможность защитить кандидатскую. Для тяжелых производств вводили шкалу - год за два, за полтора.
Понятно, что советские методы стимулирования человека в нынешнем капитализме, что мы строим, неприменимы. Но пример можно переиначить. Например, директор завода может договориться с вузом об обучении его работников на льготных условиях. Взамен он может поставить свой товар также со скидкой. Социалка? Да. А если инвестор относится к населению типа «Да идите вы лесом!», платит только налоги, посадил 100 деревьев, что было оговорено в контракте, и все – тогда и будет социальное неудовольствие.
Возьмем тот же Экибастуз. Сейчас в этом обвиняют всех: и государство, и собственника, и Советский Союз, за то, что плохо построил отопительную систему. Обвинять правительство в том, что оно ничего не делало – неправильно. Обвинение собственника – это уже политика. Если же применить due diligence, поднять документы за 5 лет и с разных сторон с помощью разных специалистов ответить на несколько вопросов - на производственные, финансовые, логистические, социальные, трудовые, юридические, - в целом оценить предприятие по 7-8 показателям, тогда будет понятно, как теплосеть дошла до такого состояния. В Казахстане нет ни одного города, которому бы не грозила авария энергосистемы
Когда аудитор приходит на предприятие, он должен не только ответить на вопросы, которые перед ним поставлены, но и подсказать, что оно делает не так. Где-то даже сэкономить, уверен Арыстан Акан. Если предприятие обязано проложить дорогу, аудитор может подсказать, как сделать эту работу качественно, но дешевле. Государству от этого ни холодно, ни жарко. Оно этих денег не видит. Чаще всего этот же инвестор эту дорогу и использует, поэтому ему невыгодно делать плохо.
У нас же отношение к аудитору такое: приехал проверяющий, напишет сейчас что попало, потом еще на блогеров выйдет, сольет им конфиденциальную информацию. Но все же не так происходит.
С другой стороны, Казахстан работает по международным стандартам аудита, которые противоречат законодательству страны. Когда эксперта привлекают к судебному процессу, он обязан придерживаться международного законодательства. Например, он не имеет права выражать свое мнение. А вот казахстанский Уголовно-процессуальный кодекс говорит, что он обязан не только выразить свое мнение, но и делать заключение. Более того, в случае выявления нарушения закона аудитор обязан сообщить об этом АФМ через свой личный кабинет. Еще его могут и допросить на суде. Поэтому следствие и прокуратура не могут понять, почему специалист не может выражать свое мнение.
Как обойти это противоречие?На Западе это обошли так: следователь полиции должен иметь не только аналогичное аудитору образование, но и получить сертификат. В Британии, например, это будет сертификат ACCA (Ассоциация дипломированных сертифицированных бухгалтеров). Такой сертификат, кстати, дает право получить работу в «Большой четверке» – одной из четырех крупнейших компаний в аудите и консалтинге.
Где вы в Казахстане видели следователя прокуратуры с таким сертификатом? И если такой специалист появится, он, скорее всего, уйдет в аудит, потому что там лучше платят. Отсюда возникают перекосы, когда аудиторов часто просят написать о сути преступления или нарушения. И тогда на них приходят жалобы.
У нас надо придумать другие методы. Нужен национальный стандарт аудита, который будет позволять проверяющему составлять свое мнение и высказывать его. Так считают в палате.
Чтобы не было перекосов, стандарт надо разрабатывать с участием прокуратуры, следственных органов, НПП «Атамекен», Палаты аудиторов, адвокатуры. Это будут правила игры, открытые и понятные, а отчеты будут читаемые.
Если аудитор работает по национальному стандарту, то международные стандарты не применяются. Соответственно, некоторые нормы можно будет опустить. При экономическом следствии нет иностранного пользователя, читай инвестора. Здесь действует уже казахстанский бизнес, пусть с иностранным участием. Правительство намерено вернуть приватизированные предприятия: что происходит
У палаты уже есть пример успешного разрешения конфликтов по принципам социального аудита. Аудиторы регулярно дают такие рекомендации для государственных органов. В Алматы при строительстве жилого комплекса за долги отключили электроэнергию. Стройка встала. Долги копились. Что делать? В палату обратились с просьбой помочь. Руководство вышло на акимат, предложило на время забыть о долге, дать свет в ЖК, дать людям нормально заселиться, оформить документы, потом этот долг раскидать между должниками. Иначе этот ЖК лежал бы камнем за долги. Сейчас этот комплекс прекрасно стоит, люди живут.
- После Кантара все наши наработки мы письмом передали правительству. Мы предложили разработать социальную триаду - сразу три специализированных стандарта: социальный аудит, судебный аудит и комплексная проверка бизнеса (due diligence), - рассказывает Арыстан Акан. - Были проведены заседания общественного совета Минфина, профессионального совета по аудиторской деятельности, с участием руководителей следственных подразделений МВД, КНБ, АФМ, прокуратуры. Параллельно шла работа рабочей группы – 10 профильных аудиторов по разным специализацией с приглашением действующего адвоката Алматинской коллегии адвокатов и юридического консультанта. То есть специалистов по уголовному и гражданскому праву. И через это мы пришли к финалу. Кстати, мы заложили в стандарт возможность проведения аудита по заказу сообщества. Тогда аудитор будет обязан раскрыть местным жителям всю полученную информацию. Такой шаг должен снять социальный накал в обществе.
